Далекая звезда

На лице прибавилось морщинок.

Но глаза… у него остались самые красивые на свете глаза цвета молодой листвы.

Такими же глазами все эти двенадцать лет смотрел на меня сын, давая силы жить.

Глава 45

Ин Минори

Альтер снова прятался на техническом этаже. Сидел на коробках с универсальными картриджами в обнимку со своим драгоценным планшетом. И снова хандрил.

— Зачем ты сбегаешь? — спросил я, присаживаясь рядом. — Твои родители беспокоятся. На Астрид лица нет. А Каи думает, что успел чем-то обидеть тебя. Ты же был рад, тому, что он жив?

— Все рады, — мальчик тяжело вздохнул. — Все рады, что они нашли друг друга. Пусть, и спустя столько лет. Та война оставила мало историй со счастливым концом.

— Что тебя беспокоит? Ты же не просто так избегаешь своего отца. Я умею хранить секреты.

Мальчик смерил меня тяжёлым совершенно недетские взглядом и после минутной заминки ответил:

— Вы были правы, когда сказали, что злиться на живых легче. Я понимаю, что он не виноват. Его обманули те, кому он безгранично доверял. Эти же люди обманули и мою маму. Но я злюсь. Потому, что он должен был верить и искать нас. Злюсь потому, что мама вбила себе в голову, что это все — ее вина. Если бы она не сменила фамилию, он бы смог ее найти. Она винит себя за то, что сама поверила тем тварям. А ещё я злюсь на него потому, что эти люди — мои родственники.

— Ну, в последнем он, точно, не виноват.

— Последнее меня злит менее всего.

— Альтер, я понимаю, что тебе сложно принять отца, которого не было с тобой тогда, когда ты в этом нуждался.

— Он меня раздражает.

— Это нормально.

— Да? — Мальчик тяжело вздохнул. — Все вокруг думают, что я должен его любить. Он же мой отец. А я и без него прекрасно жил. И не нуждался я в нем.

— Никто не ждёт от тебя, что ты за пару дней превратишься в любящего сына. Для этого нужно время. Но мне казалось, что вы смогли подружиться. До того, как узнали о родственных узах.

Альтер пожал плечами и ещё крепче обнял планшет. А я подумал о том, как же сложно бывает с детьми, которым достались совершенно недетские испытания.

— Почему бы тебе не остаться его другом?

— Потому, что он знает, что я — его сын. Какая тут дружба? И его вдруг стало в моей жизни слишком много. У меня не остаётся свободного времени. Он занимает его всё. У меня есть свои дела, увлечения, учеба. Я люблю быть один и заниматься своими делами. Читать. Изучать алгоритмы работы колоний нанитов. Строить теоретические модели. А ещё я устаю от людей. Даже от близких. Мне одиночество необходимо, как воздух.

— Каи задушил тебя заботой?

— Да!

— Он любит твою маму и тебя. Но не знает, как эту любовь проявлять.

— А можно он будет любить только мою маму? — с какой-то даже безнадежностью спросил ребёнок.

— Боюсь, это так не работает. Просто, поговори с ним, скажи ему, что тебе нужно личное пространство и время, которое ты хочешь провести наедине с собой. Не бойся выставить здоровые границы. Это пойдет вашей семье лишь на пользу. Он сейчас растерян не меньше тебя.

— Хочу домой, и чтобы все было, как раньше. И не хочу. Потому, что раньше мои родители были несчастны. Но сейчас они тоже не слишком счастливы. Они улыбаются. Врут о том, что у них все хорошо. Ведь всем вдруг так интересно, как они переживают воссоединение. Мама плачет. Запирается в туалетной комнате и плачет, стараясь заглушить рыдания звуком льющейся воды. Но мы все слышим. Потом она выходит и говорит, что в глаза попала пена. Он делает вид, что не верит. Потому, что не знает, как ее успокоить. А у него самого трясутся руки всякий раз, когда он смотрит на нас. И надо быть слепым, чтобы не видеть боли в его глазах.

И что тут скажешь? Все этот малый понимает лучше любого взрослого. Лишь вежливое:

— Все наладится. Со временем

Альтер никак на мои слова не отреагировал. И я его понимаю. Умные люди на шаблонные фразы не отвечают. А кроме банальностей в голову ничего не идёт.

Ясно же, что счастье, влюбленные, которых разлучила судьба, испытывали первые часа два, а потом они столкнулись с реальностью, в которой все слишком сложно.

Они злятся на себя на то, что поверили людям, незаслуживающим доверия. Винят себя за то, что не искали друг друга. И учатся, просто, жить вместе.

Роман под звук разрывающихся снарядов, когда каждое мгновение может стать последним, всегда безумен и ярок. Особенно, если вам нет и двадцати.

Чувство же вины и стыд за собственную легковерность способны разрушить любую — даже самую страстную любовь.

Но хуже всего сейчас приходится именно Каи. Он не просто потерял свою обожаемую Звёздочку, а пропустил одиннадцать лет жизни своего сына. И никак это уже не исправишь.

Да ещё и переходный возраст, при условии, что у мальчишки не самый простой характер, ещё не раз даст о себе знать. Конечно, Альтер закрылся в себе. Стресс. Растерянность. И характерный для его возраста протест против давящей опеки отца, который резко появился в его жизни.

— Я не хочу менять имя, — тихо, почти шёпотом сказал ребенок.

— А зачем?