Далекая Звезда

Андрей отпил из бокала и пустился в неторопливые пояснения:

— Биосферы иных планет представляли и, между прочим, продолжают представлять немалую опасность для людей, участвующих в освоении новых территорий. Космос не приготовил нам приятных сюрпризов в виде биосфер, абсолютно идентичных земной, и даже успешное терраформирование, произведенное в некоторых колониях к началу войны, все равно не снимает остроты вопроса. Дерягин сделал еще глоток вина, затем продолжил: — По имеющимся данным, колонии «Великого Исхода» можно поделить на три категории. Первая, и, к сожалению, часто встречаемая, — погибшие поселения, не выдержавшие прессинга чуждых биосфер. Вторая категория — миры, где планетные цивилизации не смогли начать новый виток развития и пошли по пути регресса. Население таких миров неизбежно сокращалось и видоизменялось от поколения к поколению. В военном плане первая и вторая категории поселений не представляют никакой опасности, но их обитатели за четыреста лет, прошедших со времени старта колониальных транспортов, не внесли никаких «положительных», с нашей точки зрения, изменений в биосферы колонизированных планет, то есть те остались по-прежнему враждебными человеку, несовместимыми с нашим метаболизмом.

— А развитые колонии? Кьюиг, Элио, Дансия?… И еще десятки открытых уже во время боевых действий миров, с терраформированными территориями целых материков? — Романов слушал заинтересованно, даже увлеченно, и Андрей, почувствовав благодарного слушателя, с удовольствием продолжил:

— На любой планете с кислородосодержащей атмосферой до прилета поселенцев миллионы лет шла своя эволюция, в той или иной степени отличающаяся от земного аналога, поэтому колонистам первой волны неизбежно пришлось выбирать из двух возможностей: либо погибнуть самим, либо погубить исконную жизнь на определенных территориях и вновь заселить стерилизованные пространства земной флорой и фауной. Затем, на известной стадии, две биосферы начинали неизбежное взаимопроникновение — они смешивались, образуя некий синтез, к которому (со столь же неизбежными мутациями) присоединялись и люди — далекие потомки тех, кто начинал борьбу за выживание.

— То есть к началу войны в космосе не существовало ни одной освоенной планеты, где выходец с современной Земли мог бы спокойно жить, что называется, «под открытым небом»? — Денис Иванович был заметно удивлен.

— Именно так, полковник, — ответил Андрей, вновь наполняя бокалы. — Существовали тысячи опасностей, незримых, непонятных для рядового бойца сил вторжения. — один вдох на территории иного мира, даже прошедшего полный комплекс преобразований в соответствии с Земным Эталоном, мог запросто стоить жизни. Схожая ситуация тысячелетия назад существовала и на самой Земле, в эпоху великих географических открытий, когда люди стали путешествовать через Мировой океан, осваивая новые материки.

— Так, значит, задачей вашей лаборатории было обеспечение биологическими средствами защиты? Но ведь мы вторглись практически одновременно на десятки различных миров! И вы справлялись впятером?

— Приходилось. Нам поставили жесткие условия: в кратчайшие сроки разработать эффективные средства для нейтрализации пагубного воздействия иных биосфер на человека. — Андрей чувствовал, что слегка злоупотребил тоником, но продолжал беседу: на научные темы он мог говорить практически в любом состоянии, даже сейчас, ощущая ненормальный, лихорадочный прилив сил. — Поначалу ставка делалась на стационарные устройства, способные дать организму бойца нужный комплекс иммунных прививок, где-то даже произвести коррекцию метаболизма, — так, собственно, родилась идея «Преобразователя» — нашей главной разработки, над которой мы трудились многие годы.

— «Преобразователь»? — переспросил Романов. — Странно… Я впервые слышу о существовании такого аппарата…

— Ну, во-первых, «Преобразователь» не аппарат, а целый комплекс биологических установок: камер биореконструкции и множества иной аппаратуры, вплоть до искусственных нейросетевых структур, способных временно принимать на свои носители рассудок человека и сохранять его на период ультрасложных операций. Во-вторых, не сумев создать компактный прибор, мы пошли иным путем, — вы наверняка часто пользовались боевыми метаболическими имплантами, — носимыми в экипировке модулями, содержащими запас химических элементов, некую микробиохимическую лабораторию, которая способна поддерживать жизнь бойца в условиях чуждого мира, не изменяя его организм?

— Конечно, я пользовался боевыми имплантами. Они — ваше изобретение?

— Не лично мое. К началу войны мне едва исполнилось двадцать. Но я участвовал в проекте на самых ранних стадиях разработки имплантов.

— А сам «Преобразователь»? Я так понимаю, что работа над ним не прекращалась на протяжении всей войны? Зачем он нужен при наличии эффективных и относительно недорогих метаболических имплантов?