Далекие друзья

— Возьмусь, — согласился капитан судна, который наконец-то смог с легким сердцем спихнуть тяжкую и грязную работу по уходу за раненными на коллег по ремеслу, которые ничем особо ему не уступали…Пусть и сугубо совместными усилиями. Один из ныне работающих в корабельном лазарете специалистов являлся прекрасным диагностом, другой вполне профессионально мог ускорять и направлять регенерацию пациентов, не затрачивая ни силы, ни время, ни ресурсы человеческих организмов, третий являлся вполне себе грамотным фармацевтом с годами опыта за спиной. А еще практически половина списочного состава была в состоянии взять на себя черновую работу, поскольку вполне могла бы при желании пройти армейский экзамен на санитара, зная правила перевязки раненных, всегда имя под рукой сумку с алхимическими зельями, и с грехом пополам умея останавливать кровь не только бинтами, но и заклинаниями. — Только пациента в таких случаях фиксировать покрепче и по возможности сознания лишать. Имеющиеся у нас виды наркоза в таких случаях, к сожалению, неэффективны. И обычные чары сна тут не помогут — при вырезании части души боль будет такая, что даже умирающий начнет орать на весь корабль, порвет веревки, преодолеет паралич и попытается от нас не сбежать, так уползти хотя бы…

Пациент, которым оказался широкоплечий бородатый мужик с сединой на висках, пришедший в команду из флота, судя по татуировке в виде якоря на предплечье, испуганно округлил глаза, а после потерял сознание и стал стремительно погружаться в забытье. А оно в свою очередь благодаря заботам Олега плавно перешло в глубочайшую кому, уже мало отличимую от смерти и вполне способную именно к ней и привести без должного медицинского ухода. Боль от грядущих измывательств этот человек все равно будет чувствовать на каком-то глубинном уровне, но по крайней мере не сможет полноценно вспомнить о своих страданиях когда очнется и не будет дергаться туда-сюда, испытывая пределы прочности фиксирующих привязей и врачей. Внешне штурмовик выглядел целым и невредимым, и если бы не тот факт, что во время высадки на вражеский корабль вдруг резко потерял сознание и завалился под ноги товарищам, очнувшись лишь через секунд через тридцать-сорок, вообще бы мог избежать попадания в лазарет…И тем подписал смертный приговор не только себе, но и некоторому количеству окружающих. Не меньше трети его энергетического тела оказалось покрыто какой-то подозрительной дрянью, источающей вполне себе отчетливые эманации хаоса и потихоньку поглощающей человека незаметно для него самого. Вернее, не поглощающей, а перестраивающей в нечто иное, смахивающее на людей лишь внешне. Олег не до конца понимал, наблюдает ли он одержимость или заражение каким-то паразитом, но разбираться не стал. Просто при помощи ритуального ножа, который мог надрезать не только плоть, но и душу, сделал несколько широких надрезов на пораженном участке организма и залил в них отраву, способную растворить и мясо, и верхние слои ауры, одновременно гидромантией контролируя проникание ядовитого состава вглубь организма и жизненные показатели бойца — чтобы тот случайно не помер в процессе спасения. Пакость, которую применили голландцы, проявила практически феноменальную устойчивость, сумев пережить подобную санитарную обработку, несколько ужавшись и словно бы истончившись, но определенно не погибнув…Но вот та часть человека, к которой она крепилась, была куда менее прочной и благополучно начала таять, словно лед в горячей воде, позволив отделить пострадавшего от того, что им больше уже не являлось. И пока Олег занимался работой с энергетическими структурами, остальные целители взялись за материальную часть организма, пропорционально отражающую состояние более важных компонентов.

— Легкие на три четверти уничтожены, надо купировать, — негромко буркнул себе под нос один из целителей, в данный момент больше напоминающий мясника, чем медика. Разъедаемый сразу и заразой и лекарствами организм упорно пытался испачкать абсолютно все пространство, его окружающее. До него нельзя было дотронуться, чтобы чего-нибудь куда-нибудь не брызнуло. И если сваренную по рецептам древних волхвов отраву Олег еще контролировал, то на остальное его уже не хватало. — Притащите кто-нибудь артефактную замену… Да не внешнюю и временную, а интегрированную и постоянную!

— Не надо замену легким, — остановил его коллега дернувшегося было в сторону склада с препаратами санитара, одновременно взглядом устанавливая рядом с кроватью пациента уже вторую капельницу с донорской кровью. Одной бы просто не хватило с учетом того, какого количества алой жидкости бывший моряк уже лишился. Впрочем, пол лазарета остался девственно чистым — вся брызгающая из оперируемого тела наружу лишняя алая жидкость благодаря заботам одного из санитаров зависала в воздухе и тихонечко утекала каплями и струйками в приоткрытую форточку — Пусть пока без них полежит, все равно кровь искусственно насыщать кислородом придется.

— А что с сердцем?