Далекие Королевства

Так и сделали. Я уговорил Рали и Диосе остаться на вилле. Ведь все могло обернуться и не в нашу пользу. Я приказал седлать лошадей, и прямо в том дорожном платье, в котором мы сошли с корабля, мы верхом отправились в Большой амфитеатр. На улицах было людно. И тут я понял, что хотя старый рыбак и не поверил мне, но, должно быть, порассказал другим, что объявился некий малый, утверждающий, что именно он Амальрик Антеро. Встречные поднимали взгляды на проезжающих верховых, и кое-кто узнавал нас.

– Разве это не Серый Плащ? – слышал я, как спрашивали люди. – А рядом с ним разве не сам господин Антеро? Значит, правда. Они живы!

Кто-то окликнул:

– Куда вы направляетесь, капитан Серый Плащ?

– Изобличать великого лжеца, – отозвался Янош. Эти слова и новость о том, что наше возвращение – это не ложь, распространились мгновенно, и вскоре позади нас собралась громадная толпа, поздравляющая нас и проклинающая Кассини. Когда мы добрались до Большого амфитеатра, у нас на пути встала многочисленная охрана, встревоженная криками толпы. Командир стражников, подняв копье, крикнул, чтобы мы остановились.

– Объявлено, что сегодня вход свободный! Я гражданин Ориссы! – заорал я в ответ. Но я мог бы и не протестовать.

Узнав Яноша, командир изумленно опустил копье.

– Клянусь Тедейтом, это же капитан Серый Плащ! – воскликнул он. – Жив, как в тот день, когда мамаша родила его! – Он широким шагом подошел к Яношу. – Я же говорил, что никакому воскресителю такие подвиги не по плечу. – Он повернулся к солдатам. – Разве же я так не говорил, парни? Разве я не утверждал, что такое может проделать только воин?

Солдаты весело загомонили. Командир стражников похлопал Яноша по ноге.

– Добро пожаловать, приятель. Далекие Королевства принадлежат нам. Воинам и гражданам, а не каким-то там воскресителям.

Мы спешились, отдали поводья стражнику и вошли в ворота. За нами ввалилась толпа наших сторонников.

Это был не самый удачный день в жизни Кассини. Я представлял это, входя. Все места в Большом амфитеатре были заняты. Стояла духота и гомон многих тысяч, собравшихся приветствовать самозванца. Но вряд ли Кассини почувствует эту духоту. Ведь он должен быть поглощен церемонией чествования, да и не одну ночь, наверное, провел, составляя приветственную речь. Ведь это была кульминация, самая триумфальная точка его жизни – жизни, которая, как он недавно боялся, не будет никем оценена. И он уже наверняка нетерпеливо ждал того торжества, которое ему устроят. И он возглавит новую экспедицию к вратам Далеких Королевств и вернется с еще большей славой. Да, вскоре Кассини узнает, каково быть калифом на час. Тут появляемся мы, и час истекает.

Когда мы вошли, воскреситель Джениндер, этот старый мошенник, раздувался от гордости, представляя своего протеже. Он стоял на широкой сцене амфитеатра, и его голос многократно усиливался, а облик возвеличивался особым заклинанием, которое было сотворено ста двенадцатью воскресителями в тот день, когда закладывали первый камень здания. Вокруг него толпились руководители всех высших сословий Ориссы. Два почетных кресла занимали старейшина Совета воскресителей Гэмелен и глава магистрата Сишон. В центре, на троне героя, с гирляндой цветов на шее восседал Кассини.

Джениндер застыл на полуслове, когда ворвалась, выкрикивая наши имена, проследовавшая за нами толпа. Все головы в амфитеатре повернулись в нашу сторону. И тут началось полное безумие. Слышались вопли, визги и даже шум потасовок. Я услыхал, как принялись скандировать мое имя. Но громче звучало: «Янош! Янош! Янош!»

На своем троне оцепенел Кассини, лицо которого побледнело от страха. Он замер, не зная, что делать в своем унижении, зато стоящие вокруг него люди быстро сообразили. Одни попросту торопились исчезнуть со сцены, другие принялись поносить Кассини, хотя из-за шума толпы я не мог расслышать, как именно. Гэмелен первым из воскресителей пришел в себя. Он торопливо подбежал к Джениндеру и Кассини и простер над ними руки, затем поднял ладони к небесам и сотворил заклинание. Полыхнуло пламя, потянуло дымком, и те исчезли.

Затем тысячи рук подняли нас с Яношем и, передавая друг другу, донесли до сцены. Я первым оказался на ногах. И тут же рядом появился Янош. Он огляделся, слегка ошеломленный, как всякий человек, внезапно оказавшийся в центре всеобщего внимания. Я подтолкнул его вперед, указывая магическую точку, где образ его фигуры увеличивался до гигантского. По внезапно наступившей в толпе тишине я понял, что поступил правильно.

– Жители Ориссы! – сказал я, встав рядом с другом. Слова вырывались из меня так громко, что меня даже покачивало. – Вы все знаете меня, ведь я один из вас.

Толпа стала скандировать:

– Амальрик! Амальрик! Амальрик!

Я поднял руку, и стало тихо.

– Хотя вы, может быть, и не все знаете Яноша, но, думаю, все слышали о моем друге.

Последовал новый взрыв восторженных криков. Я шепнул:

– Говори. Они хотят слышать тебя.

У Яноша засверкали глаза:

– Что я должен сказать?

– Расскажи им просто правду.