Далекие Королевства

– Я утихомирил наших друзей и как можно радушнее улыбнулся Джениндеру, – сказал Янош. – Я обнял его рукой за плечи и громко, чтобы все могли слышать, сказал: «Не важно, мой друг, кого вы там выбрали, ведь все знают, что эти достойные господа долго работали над принятием решения». – Янош засмеялся и еще раз смочил горло вином. – И тут бедняга Джениндер заговорил, – продолжал он. – Первые слова он пропищал как мышка, колени его дрожали, словно он стоял на высоком берегу и боялся прыгнуть в воду. И вот этим визгливым голосом он сказал: «Мы заявляем, что вторую экспедицию возглавит… капитан Серый Плащ». Ну а после этого заявления из-за поднявшегося шума ничего больше услыхать было нельзя. Сразу же после того, как добрый воскреситель сыграл свою роль, он и все остальные сбежали со сцены, как кролики при виде рычащего волка.

Я смеялся над его рассказом так, что слезы текли. Затем мы наполнили бокалы и выпили за Тедейта, разрушившего замыслы наших врагов.

Наконец Янош посерьезнел.

– Я хочу, чтобы ты знал, – сказал он, – независимо от того, что нас ждет в этой жизни, мне никогда не расплатиться с тобой за то, что я тебе должен.

Я что-то забормотал невнятное, но сердце мое преисполнилось радостью. Слышно было, как где-то в доме плачет Эмили, как запела ласково нянька, чтобы успокоить ее. И вообще, это был замечательный день.

Янош тоже услыхал этот плач и улыбнулся.

– Я понимаю, что на этот раз ты не можешь отправиться со мной, – сказал он. – Слишком много дел на твоих плечах. Но знай, я буду очень скучать без тебя.

– Рад слышать это, – сказал я. – Но ведь в нашем последнем путешествии я был настолько неопытен, что настоящей помощи от меня не было. А теперь у тебя огромный отряд, в котором много опытных людей, которые всегда смогут дать дельный совет.

Янош резко покачал головой.

– Основная твоя ошибка в том, – сказал Янош, – что ты просто недооцениваешь себя. Со временем из тебя получится отчаянный малый, ведь у тебя талант попадать в переделки. Но самое главное то, что у тебя отважное сердце и разумный взгляд на вещи. Не отрицай, я тебя все-таки знаю хорошо, может быть, в чем-то даже лучше, чем ты сам себя. И потом, Амальрик Антеро, мы ведь здорово похожи. Как двойняшки. Но, слава богам, ты не имеешь моих отрицательных черт.

Он уставился на меня, и по красноте в его глазах я понял, что он пьян.

– Клянусь тебе, Амальрик, – сказал он, – когда я окажусь в Далеких Королевствах, я принесу священную жертву в твою честь. И я расскажу правителям той страны, что привез им привет от моего доброго друга, брата…

Он смолк на полуслове, и я увидел, как поникла его голова. Я забрал у него из руки бокал с вином, пока он не расплескал его, и, тихонько выбираясь из комнаты, услыхал первый усталый и раскатистый храп.

Месяц спустя экспедиция выступила в поход. Каждый судовладелец считал за честь, чтобы его корабль участвовал в этом походе. Провожал их весь город. Я стоял на холме недалеко от берега, и, когда они проходили мимо, я, не стыдясь, сознавал, что сожалею о том, что не иду с ними. Но когда скрылся за горизонтом последний корабль и я, повернувшись, направился домой, то, вспомнив о Диосе и Эмили, вдруг ощутил необычайную легкость.

Глава пятнадцатая ЧЕРНЫЙ ИСКАТЕЛЬ

Эта глава дается мне с большим трудом. Чего бы я только не отдал, чтобы вычеркнуть это время из моей жизни.

Многие годы боги благословляли Ориссу. Наши священные жертвы ими милостиво принимались: урожай становился все обильнее, река все полноводнее, солдаты наши побеждали, здоровье у всех было прекрасным, а дети – послушны родителям.

И вот боги призвали нас к выплате долгов.

Какое-то время после отъезда Яноша моя жизнь была сплошным праздником. Каждую свободную минутку, выкрадывая ее у своих многочисленных торговых и прочих дел, я проводил с Диосе и Эмили. Моя жена была для меня всем: любовницей, компаньоном, советником и другом. У нее был талант купца, и она стала ходить со мной на причалы и заниматься организацией торговли с землями, которые открыли мы с Яношем. Дома ее обожали слуги – значительно повеселевшие после освобождения – за то, что она не гнушалась самой грязной работы по дому, забираясь во все углы, где только могла оказаться паутина. А иногда она преподносила мне очаровательные сюрпризы, увлекая из кабинета в укромный павильончик в саду, где мы занимались любовью, как некогда в той райской долине.

Как и предсказывала Диосе, Эмили вырастала восхитительным ребенком. Это была жизнерадостная малышка, с пухлыми щечками, нежной кожицей и глазками, все время горевшими живым любопытством. Сердце мое сжималось от любви, когда я слышал ее смех, а едва увидев меня, она тут же бросалась ко мне, заливаясь радостным визгом и обнимая меня пухлыми ручонками. И от ее радости, и от запаха молока, исходившего от нее, меня переполняло счастье.

– Она вертит тобой как хочет, – поддразнивала меня Диосе. – Если у кого-то из детей и был в качестве игрушки родной папка, так это у Эмили. Тебе бы надо быть чуть построже, а то она просто на голову сядет.