Далекие небеса

Не было меня минут десять. За это время ситуация в спальне значительно поменялась. Когда я выскочила, услышав истошный визг, то, честно говоря, слегка опешила от увиденного. Анна сидела на Мелани, которая отчего-то оказалась в постели, где ее совсем недавно точно не наблюдалось. При этом тетка драла бывшую подружку Джонатана за волосы, что есть силы, собираясь, судя по всему, снять ее скальп. Брюнетка отбивалась и пыталась освободиться, но весьма безуспешно. По кровати были разбросаны чашки, разлит, судя по коричневым пятнам, кофе, тут и там виделись смятые круассаны. Фруктовый джем из них вытек, украшая покрывало веселенькими апельсиновыми и вишневыми  кляксами. Джонни, забившись в угол, словно девица перед выполнением супружеского долга,  прижимал простынь к той части тела, которая после бурной ночи была обнажена, глядя  на все это представление испуганными ошалевшими глазами.

– Успокоились обе!

На мой крик никто не обратил внимания. Я подскочила к тётке и принялась стаскивать её с воющей брюнетки, которая, как пить дать, в этой битве потеряла большую часть своей шевелюры. Тут, наконец, Красавчик пришёл в себя и, обернувшись простыней на манер древнеримского сенатора, стал помогать мне оттаскивать матерившуюся Анну от её жертвы. Оказалось,  не так уж просто, вырвать что-то из цепких теткиных ручонок, если она не желает отдавать свою добычу. Пару раз родственница даже лягнула нас, попав Красавчику где-то в район бедра, или, возможно, около самого нежного места, потому что выли теперь в два голоса и Джонатан, и Мелани, превосходя друг друга громкостью выводимых рулад. С огромным трудом я разволокла эту кучу-малу. Анна оказалась с одной стороны кровати, Мелани со второй, а Джонни вообще в стороне, кутаясь в несчастную, чудом уцелевшую во время битвы простынь.

– Что происходит?

Тётка посмотрела на меня из-под насупленных бровей.

– Разврат и бедлам происходит. Эта сучка, – она ткнула пальцем в красную, как рак, Мелани, – захожу, а она прижимается к Джонатану и лижет его ухо. Нормально?

Я обернулась, чтоб  посмотреть на Красавчика, ожидая его версию.

– Душа моя, я вообще ни хрена не понял. Спал себе, как младенец. Думал, это ты под моим боком. Обнял, хотел приласкать. А тут зашла Анна. Решила, оказывается, нас побаловать завтраком. И началось все это. Я от её визга сразу проснулся окончательно. Смотрю, а рядом вовсе даже не ты. Принцесса, отвечаю, это какая-то хрень. Понятия не имею, зачем Мелани забралась ко мне под бочок.

Мы все дружно повернули головы к брюнетке, которая, умываясь  злыми слезами, обирала с головы вырванные пряди волос.

– Да ничего я не сделала такого. Хотела пожелать доброго утра. Смотрю, Джонни храпит. Думаю, дай пошучу. А эта идиотка кинулась драться. Откуда я знала, что она психопатка?

– Шлюха!

Я еле успела поймать прыгнувшую в сторону брюнетки Анну.

Сумасшедший дом!

– Иди вниз,  любимая тетушка.

Родственница насупилась ещё больше, но моё требование выполнила.

– Ты, девочка из прошлого,  быстро взяла свою задницу в руки и свалила туда же. Пока я ещё спокойна.

Брюнетка хмыкнул, но слезла с кровати и бочком попятилась к двери, опасаясь, видимо, нападения теперь с моей стороны.

– Это что за ерунда? – обратилась я к главному действующему лицу, чью честь так рьяно отстаивала тетушка.

Джонатан возмущённо уставился на меня, будто ко всей ситуации не имел ни малейшего отношения.

– Принцесса, я не пойму, ты меня в чем-то подозреваешь? Или обвиняешь?

– Вообще-то, твоя вина есть. С самого начала нужно было объяснить своей Мелани, что ты уже, как бы, не свободен.

– Она не моя! – Рявкнул Красавчик, очевидно раздражаясь из-за всей этой ситуации.

– Ну, уж и не моя, это точно.

– Ты опять начинаешь трепать мне нервы?

Я почувствовала очень сильное желание стукнуть его чем-нибудь по голове. Что ж за упрямый осел!

– Знаешь, милый, хочу напомнить,  на момент нашей совсем не приятной встречи из нас двоих только один имел повадки блудливого кобеля. И это, прикинь, была не я. Соображаешь? Или Мелани вылизала тебе весь мозг через ухо?

– Ну, ты... блин, стерва. Я отказываюсь вести беседу с тобой в подобном тоне.

Джонни демонстративно перекинул постоянно сваливающийся край простыни через плечо и гордо направился к двери.

– А я вообще отказываюсь иметь с тобой общие дела, пока ты не повзрослеешь, – бросила я ему вслед.

Красавчик замер у порога, услышав подобное заявление и обернулся, прожигая меня фирменным взглядом Джонатана Уилсона. Я, в свою очередь, одарила его презрительным взором семейства Эдельман.

– Прекрасно. Значит, я поеду в Юту с Майклом. Он один в этом царстве бабкой дури способен вести себя адекватно. А ты можешь делать, что тебе на душу ляжет. Истеричка.

Он вышел, громко хлопнув дверью, которая чуть не прищемила край его оригинального одеяния.

– Да пошёл ты...