Далекие Шатры

– Ответ на ваш вопрос, дорогой сэр, – нисколько. Ваш покорный слуга лишь гость в сих краях и…

– И по-видимому, гостит в первый раз? – вставил Аш.

Мистер Порсон нахмурился, но, решив проявить терпимость, рассмеялся:

– Совершенно верно. Я прибыл в Бомбей в ноябре и, увы, отбуду на родину в конце этого месяца: я не хозяин своего времени, вы же понимаете. Но с другой стороны, именно человек вроде меня, приезжий со свежим взглядом на вещи и непредубежденным умом, способен лучше любого другого разглядеть изъяны системы, ибо поистине верна поговорка: «Со стороны виднее».

– Только не в данном случае, – отрезал Аш. – Изъян, выделенный вами, и прежде замечали и осуждали многочисленные путешественники и приезжие, но, насколько мне известно, ни один из критиков не задержался здесь на достаточно длительное время, чтобы применить свои убеждения на практике. Иначе они бы очень скоро обнаружили, что в девяти случаях из десяти в таком положении вещей повинна другая сторона. Средний класс в Индии, как и в любой другой стране, весьма консервативен, и чаще всего именно они, а не живущие здесь англичане задают тон. Боюсь, сэр, вы впадаете в ошибку, обычную для поверхностных наблюдателей, когда обвиняете своих соотечественников в неприязни к индийцам. Все не так просто, как вам кажется, ведь дело это отнюдь не одностороннее, знаете ли.

– Если вы имеете в виду то, что я думаю, – раздраженно вмешался майор Райкс, – тогда, черт возьми, хочу вам заметить…

– Минуточку! – властно произнес мистер Порсон, останавливая майора решительным жестом пухлой руки, и снова повернулся к Ашу. – Дорогой мой юноша, я, конечно, готов поверить, что многие индийцы из среднего класса не решаются приглашать к себе в дом некоторых британцев, с коими я познакомился здесь. Называть имена нет необходимости, не правда ли? Нет имен – нет наказания! Но бесспорно, долг каждого из вас – приложить все усилия к тому, чтобы сокрушить расовые и национальные перегородки и сойтись ближе с этими людьми. Только тогда вы начнете понимать взгляды друг друга и поспособствуете упрочению тех уз дружбы и взаимного уважения, без которых Британия не может надеяться сохранить власть над этой страной.

На сей раз рассмеялся Аш, искренне забавляясь, что привело мистера Порсона в холодное раздражение.

– У вас все очень просто получается, сэр, и я не стану делать вид, будто такое невозможно. Разумеется, такое возможно. Но с чего вы взяли, что они действительно хотят подружиться с нами? Вы можете привести мне хотя бы одну причину, одну-единственную причину, почему они должны хотеть этого?

– Ну, в конце концов, мы… – Мистер Порсон вовремя прикусил язык и даже покраснел.

– Их завоеватели? – закончил за него Аш. – Понятно. По-вашему, будучи представителями покоренного народа, они должны радоваться, получая приглашения от нас, и гореть желанием принимать нас в своих домах?

– Ничего подобного! – рявкнул мистер Порсон, чье побагровевшее лицо ясно свидетельствовало, что он подумал именно это, хотя, безусловно, облек бы мысль в другие слова. – Просто я имел в виду… я хотел сказать… Ну, нельзя не признать, что мы… мы можем много дать им в части… в части западной культуры, например. Наша литература. Наши открытия в области медицины, науки и… и тому подобное. Вы не имели права говорить за меня, мистер… э-э?

– Пелам-Мартин, – подсказал Аш.

– О!

Мистер Порсон несколько смешался. Он имел честь водить знакомство с несколькими Пелам-Мартинами и однажды обедал в Пелам-Аббасе, где в продолжение двух блюд говорил без умолку, не давая никому слова вставить, после чего получил язвительный выговор от сэра Мэтью. Воспоминание о неприятном эпизоде было все еще свежо в его памяти, и если этот прямолинейный молодой человек состоял в родстве с этим семейством…

– Если я допустил несправедливость в отношении вас, прошу меня простить, – сказал Аш. – Это предположение напрашивалось само собой, поскольку очень многие приезжие, похоже, считают именно так… – Остановись он здесь, то, скорее всего, вернулся бы в Мардан ближайшим летом и многих из последовавших далее событий не произошло бы – или они произошли бы иначе. Но предмет разговора представлял для него большой интерес, и он продолжил: – Но возможно, вы бы переменили взгляды, если бы попробовали на минуту поставить себя на место другого.

– Поставить себя на… – Мистер Порсон был неприятно поражен. – Каким образом, позвольте поинтересоваться?