Далекие странники (ЛП)

В этот момент Вэнь Кэсин перестал быть легкомысленным болтуном и праздным ценителем мужской красоты, а Чжоу Цзышу — хамоватым бродягой, безголосо распевающим народные песенки. Таинственный повелитель горы Фэнъя и не менее загадочный основатель Тяньчуана молча сидели друг напротив друга в заброшенном дворе. Их взаимное созерцание очень походило на оценивание сил противника. К сожалению, единственный свидетель этого немого противостояния спал сном младенца.

Бросив взгляд на Чжан Чэнлина, Чжоу Цзышу понизил голос до еле различимого:

— Хозяин Долины, ты давно следишь за этим ребёнком. Что надеешься у него узнать? Возможно… мальчик должен подсказать тебе, который из призраков нарушил закон Долины и приложил руку к нападению на клан Чжанов?

Вэнь Кэсин тихо улыбнулся и задал встречный вопрос:

— Скажи на милость, с чего ты взял, что я слежу именно за мальчиком? 

— А за кем ещё? Или, хочешь сказать, всё это время ты преследовал меня? — отшутился Чжоу Цзышу.

К ласковой улыбке Вэнь Кэсина добавился тёплый взор — так глубоко влюблённый человек мог любоваться избранником. Чжоу Цзышу почувствовал себя настолько неуютно, что покрылся мурашками. После долгого разглядывания Вэнь Кэсин наконец прошептал:

— Не кажется ли тебе, А-Сюй, что чем ближе мы знакомимся, тем идеальнее друг другу подходим?

— Не кажется, — решительно обрубил Чжоу Цзышу. 

Лицо Вэнь Кэсина не дрогнуло, всё так же излучая спокойную нежность. Пока он продолжал очарованно смотреть на Чжоу Цзышу, тот ощутил, что вдогонку к мурашкам волосы на голове чуть приподнялись у корней. С некоторой тревогой в голосе он уточнил:

— Вэнь-сюн, ты перепутал лекарства? Или переборщил с практикой кунг-фу и страдаешь от искажения ци?

Вэнь Кэсин взял его руку за пальцы, огладил тыльную сторону ладони, склонился и запечатлел на ней нежный поцелуй.

— А сам как думаешь? 

Мурашки Чжоу Цзышу перешли в дрожь, и он отдёрнул руку как ошпаренный. Тёплое, влажное прикосновение чужих губ и пытливый пристальный взгляд из темноты сплелись во что-то необъяснимое. Чжоу Цзышу всерьёз начинал верить, что у Вэнь Кэсина помутнение рассудка, и в весьма тяжёлой форме. 

— Аппетит Вэнь-сюна выше всяких похвал, — улыбка Чжоу Цзышу выглядела опасливой и слегка натянутой. 

— Прошу, не льсти мне так откровенно! — бесстыдство Вэнь Кэсина не знало границ. — Я ощущаю столь сильный голод, только когда смотрю на тебя. Подскажи, что же с этим делать? 

Не дав Чжоу Цзышу вставить хотя бы пару слов, Вэнь Кэсин переключился на дикую бессмыслицу:

— Много лет назад я видел труп на обочине. Его волосы сбились в беспорядочный комок, а одежда перепачкалась настолько, что угадать первоначальный цвет было невозможно. Окровавленное лицо с отрезанным носом стало совсем неузнаваемым. Копье пронзило тело насквозь через грудь и торчало между лопаток. Когда я подошёл, чтобы взглянуть ближе, то только по этой паре лопаток и смог понять, что при жизни тот человек был невероятно красив! Угадаешь, что было дальше? 

Чжоу Цзышу сделал глубокий вдох, собираясь ответить, но Вэнь Кэсин снова его опередил: 

— Я научился судить о красоте людей по их лопаткам и за всю жизнь ни разу не ошибся. Поэтому, А-Сюй, сними свою бесполезную маску! Позволь мне целовать и обнимать тебя, пока я не утолю свой голод. Красивых людей так мало! При желании можно перебрать их всех. Я стремился познать каждого красавца под небесами, но ни к одному не привязывался. Если ты покажешь своё истинное лицо и согласишься провести со мной ночь, кто знает, что будет? Возможно, буря моей страсти разожжёт пламя твоего желания, а наутро я первый обо всём забуду и оставлю тебя в покое. Ну а пока то, как ты ведёшь себя… заставляет меня мечтать о том, чтобы остаться с тобой до конца дней. 

После такого заявления поток слов, которым Чжоу Цзышу собирался остудить пыл сумасшедшего, мгновенно испарился, и он уставился на Вэнь Кэсина в неподдельном ужасе. Последний захихикал, по-ребячески раскачиваясь взад-вперёд, и указал пальцем на Чжоу Цзышу.

— Попался! — поддразнил Вэнь Кэсин. — Сознайся, я напугал тебя до смерти!

— Твою мать! — с чувством выпалил Чжоу Цзышу и осёкся, глубоко задумавшись о чем-то. 

— Забудь, — сказал он, похлопав собеседника по плечу. — И прими мои соболезнования. 

Вэнь Кэсин ошарашенно замер и заикаясь пробормотал: 

— Т-ты о чём? 

Но Чжоу Цзышу лишь прислонился к стене и прикрыл глаза, намереваясь, наконец, отдохнуть.

Зачем человеку хранить в памяти труп, увиденный много лет назад? Помнить до малейших подробностей, как выглядели волосы, лицо и одежда? Видимо, Вэнь Кэсин множество раз воскрешал в мыслях эту картину, пока каждая деталь намертво не отпечаталась в его сознании. Снова и снова пересказывая страшное воспоминание в беспечной манере, как что-то незначащее и не причиняющее боли, он боялся однажды забыть, как выглядел дорогой покойник.

Чжоу Цзышу сам не знал, почему понимал чувства Вэнь Кэсина, как собственные. Пусть они совершенно случайно встретились в океане людей, похоже, способность угадывать мысли друг друга была дарована обоим с рождения.

- - - - -