Далекие странники (перевод новеллы)

— Да, Хозяин, — почтительно прошептала служанка и упорхнула, пока он не передумал.

В огромном помещении остались только Вэнь Кэсин и растение. Пустой холодный зал и впрямь напоминал преисподнюю, куда нет хода живым людям. Хозяин Долины мысленно признал, что за долгие годы обитатели горы Фэнъя основательно повредили его разум. Он привык к мёртвым покоям, притерпелся к враждебному окружению и как-то умудрялся существовать среди всего этого. Отослав призраков с глаз долой, Вэнь Кэсин даже мог почувствовать себя в безопасности и утихомирить сердце. Но, вернувшись из далекого странствия, он понял, что задыхается под сводами, которые восемь лет казались защитой.

«На самом деле призраки зря суетятся, — раздумывал он среди молчаливых стен, — я снова превращусь в человека, как только найду настоящую дорогу в мир людей. Я стану таким, каким был за пределами Долины — беспечным и спокойным. Избавлюсь от ярости и безумия, перестану убивать, словно нет другого пути. Со мной тоже можно жить, у… него получится. Он не боится меня, и я буду добр к нему. До конца дней…».

Когда Вэнь Кэсин прикрыл глаза, обратившись к воспоминаниям, в его улыбке не было ничего бездушного и зловещего. Он бережно отпустил зелёный листок, который наматывал на палец. Настоящая жизнь! Звучит… прекрасно.

- - - - -

Чжоу Цзышу к этому моменту приобрёл не самый привлекательный вид. Любой пообтрепался бы, более двух недель гоняясь по горам и лесам за бандой скорпионов. Но Чжоу Цзышу не особенно заботили бытовые трудности. Пилюли Великого Шамана творили чудеса, как и было обещано. Яд семи гвоздей почти иссяк, пытка, которая каждую ночь доводила Чжоу Цзышу до полумёртвого состояния, прекратилась, и он никак не мог привыкнуть к такому счастью. В любом случае бывший глава Тяньчуана не отличался привередливостью. Выполняя задания на императорской службе, он терпел и не такие лишения.

Спустя полмесяца Ядовитые скорпионы, наконец, разместились в небольшом городке за тридцать ли от горы Фэнъя. По приказу предводителя эти безжалостные убийцы нарядились простолюдинами и растворились в толпе как капли в море. Следуя их примеру, Чжоу Цзышу затерялся среди местных. В следующие несколько дней он наблюдал, как под мирной поверхностью непримечательных улочек наращивает мощь тёмное подводное течение. Да-Се словно ждал кого-то или чего-то, отказываясь двигаться дальше.

 

К концу недели прилетела весть: Чжао Цзин разослал призывы к праведному походу против призраков и возглавил героев цзянху на пути к подвигам. Что примечательно, глава Чжао собрал желающих, обойдясь без выпуска приказа, скрепленного Знаками чести.

Самый старый держатель такого Знака — настоятель Шаолиня Ци Му — был хитёр, как тысячелетняя черепаха. После смерти Гао Чуна он почуял в воздухе приближение беды и быстренько засобирался на тот свет. Словно сам Будда вдруг вспомнил о верном последователе и спешно призвал его в Обитель блаженства.^[453] Е Байи, третий владелец Знака, «преемник» Древнего Монаха с горы Чанмин, пропал без следа.

- - - - -

Тем временем Гу Сян и её спутники были заняты опасным предприятием. Переодевшись крестьянами, они следили за вооружёнными отрядами Чжао Цзина, поднимавшимися к Долине призраков. Среди этих людей Цао Вэйнин быстро заметил своего шишу Мо Хуайкуна, а с ним и Мо Хуайяна, своего шифу. Это привело Цао Вэйнина в недоумение, ведь совсем недавно его отправили на собрание героев в Дунтин вдвоём с шишу, потому что шифу собирался закрыться в уединении. Возможно ли, что Мо Хуайяна досрочно выдернули из затвора? Две центральные фигуры школы Цинфэн пошли за Чжао Цзином, но знал ли шифу истинную природу подколодной змеи Чжао?

С Мо Хуайкуна спрос был небольшой, вспыльчивость всегда мешала ему трезво судить о людях, а грубость — уживаться с ними. Но Мо Хуайян разумностью и праведностью напоминал бессмертного. Шифу умудрялся ладить со всеми и сходу покорял сердца новых знакомых, так как был начисто лишён высокомерия и гнева. Когда пришла пора выбирать из двух равных по силе претендентов, должность главы школы предсказуемо досталась Мо Хуайяну.

Сев на хвост Чжао Цзину, четверо юных преследователей арендовали повозку и для конспирации размазали по лицам «маску для смены облика», изготовленную по рецепту Гу Сян. На самом деле это была дешевая жёлтая краска, которая, конечно, помогла им изменить внешность, но не шла ни в какое сравнение с искусством перевоплощения Чжоу Цзышу.

 

Гу Сян чувствовала себя не в своей тарелке с тех пор, как узнала, что престарелый шифу Цао Вэйнина тоже лезет на гору Фэнъя. Чжао Цзин набирал в рукава всё больше козырей, и маленькая армия Гу Сян пала духом. Цао Вэйнин растерялся из-за того, что школа Цинфэн оказалась на острие атаки. Чжан Чэнлин и Гао Сяолянь разучились думать, увидев вживую своего заклятого врага. Эти двое постоянно ходили с красными глазами, мечтая покарать Чжао Цзина, и их едва удавалось урезонить. Из всей четвёрки только Гу Сян сохранила холодную голову, поэтому разработка стратегии легла на плечи новоиспеченного Чжугэ Ляна в юбке.^[454]