Далекие странники (перевод новеллы)

— Много лет назад мой друг так заигрался с совершенствованием, что едва не погиб. Я хотел спасти его, но не обладал твоим искусством целителя, — проговорил он, взглянув на Шамана. — Единственное, что я мог — использовать «Дхарму Люхэ». На свой страх и риск. Мой друг излечился, но вообразил, что должен мне по гроб жизни. Раз я обрёк себя на существование в вечном холоде, то и он поселился на горе Чанмин вместе с женой. Там, почти на самом пике, стои́т полуразрушенный храм — жители деревеньки у подножия понятия о нём не имели. Подходящее место для уединения Древнего Монаха.

Казалось, Е Байи слишком долго носил в себе эти слова и теперь спешил выплеснуть их перед случайными собеседниками. Он чувствовал, что если не поведает свою историю сегодня, то так и унесёт её в могилу.

— Мой друг не хотел бросать меня в одиночестве, но не понимал, как жестоко поступает, — продолжил он свой рассказ. — Трое людей день за днём мелькали туда-сюда мимо моих окон, не подозревая, что только глаза мозолят. Время шло, сын моего друга подрастал, я обучал его боевым искусствам… А потом сопляк начал задавать вопросы о Дхарме. Жена моего друга была неглупой женщиной, но мать — есть мать…

Удручённо покачав головой, Е Байи признался:

— Я и не думал… Будь Дхарма чем-то хорошим, стал бы я её скрывать от единственного ученика? Я относился к этому мальчишке, как к родному!

Он печально вздохнул, не в силах говорить дальше.

— Тридцать лет назад в цзянху впервые появились Знаки чести, — задумчиво проговорил Великий Шаман. — Получается, вы — шифу Жун Сюаня?

— Да, — тяжело кивнул Е Байи. — После побега Жун Сюаня я спустился с горы Чанмин и обратился к главе поместья «Времена года» Цинь Хуайчжану с просьбой отыскать этого мальчишку. На тот момент школа «Времена года» была молодой и обладала скромными возможностями. Цинь Хуайчжан выяснил только, где лежит тело Жун Сюаня, а также собрал смутные слухи о Кристальной броне, связанной с наследниками пяти великих кланов. Я был вынужден резко прервать расследование из-за моего друга, Чанцина… Чанцин считал, что подвёл меня, а гибель сына окончательно подорвала его здоровье. Недуги, идущие от сердца, тяжело врачевать. Выше человеческих сил…

— Итак, это был Жун Чанцин, — покивал Великий Шаман.

Повернувшись к Седьмому Лорду, он объяснил:

— Старшего Жуна называли Призрачной Рукой за непревзойденный талант оружейника. Он был знаменитым мастером своего поколения. Меч Дахуан, Великий Простор, который ты подарил Чжан Чэнлину, и гибкий меч главы Чжоу выкованы Жун Чанцином.

Лицо Е Байи осталось ледяным, но на губах проступила тёплая улыбка.

— Да, это творения Чанцина, — подтвердил он, поглаживая пальцами ободок чашки. — Гибкий клинок мальчишки Чжоу на самом деле — Безымянный меч. Позже, пройдя через мои руки, он стал называться Байи. Но Чжоу Сюй, бестолковый ребёнок, не знал, чем владеет. Боюсь, и теперь не знает.

— Годы, что минули со смерти старшего Жуна, вы провели бок о бок с его вдовой? — неожиданно спросил Седьмой Лорд.

Улыбка Е Байи сделалась горькой.

— Да. Не знаю, почему после смерти Чанцина эта женщина решила не покидать меня в моём бессмертии, почему осталась в ледяном склепе. Нам не о чем было говорить. Она жила своей жизнью, я занимался боевыми искусствами. Поначалу мы кивали друг другу и обменивались пустыми любезностями, но позже… Позже между нами осталось лишь безмолвие. Если посчитать, за десять лет мы и словом не перемолвились.

Седьмой Лорд тихонько постучал по своей чашке гадальной палочкой, не зная, что сказать. Е Байи одним глотком допил чай, поднялся на ноги и поставил на стол маленький сосуд, который так долго не выпускал из рук.

— Я не вернусь на Чанмин, — заявил он. — Но раз вы намерены отправиться в те края с Чжоу Сюем, исполните мою просьбу. В кувшине прах Жун Сюаня и его жены. Пусть их семья из четверых человек сможет продолжить свой путь.

Закончив речь, Е Байи повернулся, чтобы уйти, но Седьмой Лорд неожиданно окликнул его:

— Брат Е! Неужели ты так и не отпустил его после стольких лет?

Е Байи на мгновение обернулся:

— Как я мог его отпустить, если никогда не держал?

«Я наконец-то вернул тебе сына, Чанцин, — думал он, удаляясь с мечом Лунбэй за спиной. — Теперь твоя семья воссоединится. Хребет Дракона я оставляю себе. В следующих жизнях… мы больше не свидимся».

«Я хочу вернуться домой, но куда иду вместо этого?».^[468]

- - - - -

Ещё не забрезжил рассвет, а герои и призраки уже были измотаны до предела. И тут на горе Фэнъя как из-под земли появились новые действующие лица. Впереди шёл разодетый в яркие шелка молодой человек, за которым чёрной рекой текли Ядовитые скорпионы.

Приближённый Чжао Цзина с приметным шрамом на лице вынырнул из толпы дерущихся и опустился на одно колено перед главой скорпионов.

— Владыка, — произнес он с покорностью, которая поставила бы в тупик героя Чжао, не будь он трупом.