Далёкий край

- Да, пожалуй, если Дыген впутается в это дело, то обдерет дочиста и нас и их, - согласился староста.

Приехав в гьяссу, Денгура потихоньку уговорился со своим приятелем Сибуном, что тот пошлет в Мылки тайком от Дыгена двух маньчжуров с ружьями.

Денгура знал: если Самары их увидят, то ни у одного рука не подымется и они отступят.

Обратно старшина поплыл с маньчжурами. Гребцы старались, налегали на весла, а двое усатых маньчжуров важно сидели на скамеечке, держа между колен фитильные ружья.

На обширном острове, закрывающем вход в мылкинскую протоку, устроили засаду. Около сотни вооруженных Бельды скрылись в тальниках. Маньчжуры улеглись спать. Они велели гольдам разбудить их, когда подплывут враги.

Сибун наказал им попугать стрельбой Самаров, и оба маньчжура уверены были, что это удастся исполнить.

Луна бледнела. На ее нижнем крае появились щербины. Река была пустынна. Подул свежий предрассветный ветерок. Один из маньчжуров заснул, а другой стал ворчать на стариков, что они зря устроили тревогу. Он высказывал предположение, что никто и не собирается нападать на Мылки, а что все это пустые страхи.

Гольды из вежливости соглашались и поддакивали.

Вдруг со стороны стойбища раздался протяжный женский вопль. Бельды опрометью бросились к лодкам.

Маньчжуры схватили свои ружья и поспешили за ними. Крики росли. В стойбище что-то случилось...

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

ДЕВУШКА СО СВЕТЛЫМИ ВОЛОСАМИ

Удога привязал свою оморочку к высокой траве и вылез на луг. Он был полон решимости мстить, исполнять закон рода, убивать Бельды. Гуськом, держа наготове ножи и луки, ондинцы двинулись к домам. Светало. Удога ясно различал шкуры, содранные с медвежьих голов, растя-нутые на гнутых кругами прутьях, шесты с сетями, чугунные котлы на широком приозерном песке.

"Почему-то не видно лодок, - подумал парень, глянув на пустынный берег. - И собаки не лают... Или Бельды поймали много рыбы и собаки у них зажирели?"

- Мылкинские уехали, лодок нет, - остановился дед Падека.

- Не-ет! - подтвердил Хогота, тараща глаза по сторонам.

Под амбаром тявкнула собака.

В большом крайнем доме открылась дверь. Из нее вылез дряхлый, еле передвигавший ноги старик и направился к кустам. Увидав чужих людей, он повернулся и поспешно заковылял обратно.

- Это Денгуры дом. Вот я сейчас покажу ему, какие старосты бывают! закричал дед Падека и выстрелил из лука.

Старик упал у порога и завизжал. Падека выхватил нож, вскочил в дом. Оттуда донеслись душераздирающие женские вопли... Какая-то молодая баба выскочила из окна и быстро, как напуганная кабарга, помчалась по улице, голося во всю мочь.

На руках у нее был ребенок.

- Если мальчишка, убить надо! - крикнул Холимбо.

Ногдима с граненой дубиной в руках погнался за бабой. Из-под амбаров выскакивали псы и хрипло лаяли... Самары кинулись по домам.

Удога с замиранием сердца следил за убегавшей женщиной. Ногдима отстал от нее и вдруг, свернув в сторону, тигром бросился в какую-то юрту. Женщина с ребенком скрылась в лесу. "Хорошо, что эта баба не попалась Ногдиме, - с облегчением подумал Удога. - Нет, что бы ни было, - сказал он себе твердо, - но я все равно маленьких и стариков не стану трогать".

С такой мыслью он толкнул дверь низенькой маленькой лачужки.

С кана соскочила высокая девушка и метнулась к очагу. В углу закашляла горбатая старуха. На полу лежал покойник в шелковом халате. Удога узнал его. Это был Локке.

Удога робко шагнул к девушке, как бы боясь нарушить покой Локке. Рассмотрев ее, Удога остолбенел. Это была та девушка, которую он так долго искал.

Упорный, пристальный взгляд пришельца показался Дюбаке враждебным, таящим какой-то ужасный умысел. Она задышала глубоко, часто и начала всхлипывать. Девушка боялась его. Удога понял это. Ему захотелось утешить ее, сказать, что он ее не обидит и что не надо пугаться, но язык у парня онемел, и слов не находилось.

Он почувствовал, что его сердце, крепкое охотничье сердце, которое никогда не "качалось" при встречах с медведями, сейчас вдруг "закачалось", волны горячей крови хлынули, затумани-ли голову.

На озере прогремел выстрел. Удога не слышал его.

- Тебя как зовут? - тихо спросил он девушку.

Ее глаза блеснули. Она его узнала. Девушка приосанилась.

- Ты чужой, мне нельзя с тобой говорить, - сказала она. - Уйди отсюда, а то люди меня осудят...

- Я тебя везде искал, хотел видеть, - волнуясь, сказал парень.

- Уходи, уходи, собачья душа! - вдруг осмелела горбатая старуха, подымаясь с кана. - Вот я тебе!

Удога молчал, не зная, что тут можно сказать. Дома - убитый, на улице - война...

- Если бы войны не было, если бы отца не убили, тогда, может, я и сказала бы тебе свое имя, - заговорила вдруг девушка.

Тем временем старуха, вооружившись палкой, уже подступала по кану к Удоге.

- У меня сегодня тоже отца убили, - вздохнул он, как бы желая вызвать у девушки сочувствие, и тут же получил от старухи шестом по спине. Но он согласен был терпеть еще сколько угодно таких ударов, лишь бы быть около этой девушки и разговаривать с ней.

Где-то близко снова громыхнул выстрел, и мимо дома с криками побежали толпы людей.