Далекий след императора

Гедимин выполнил предсказания жреца и заложил город Вильно (Великий). К тому же он решил перенести из Ромова и святилище, которое поляки пытались разорить. Было определено место у устья реки Дубисен. Но тут великий князь не учел еще одного своего врага. Тевтонцы стали охотиться на святилище. Гедимин вынужден был вторично обезопасить его от нового врага. И он перенес святилище ближе к новой столице, в место, которое называлось Свинторог. Здесь великий жрец Криве (Кривейто) вскоре зажег вечный огонь перед идолом Перкунаса «Зничем».

Да, предсказания жреца сбылись. Великая Литва состоялась. Но Гедимину этого было мало. Еще была Московия, а там подобный ему великий князь Иван Данилович. Ох, как ему хотелось схватиться с ним. Порой ему казалось, что он со своими воинами победно шествует по улицам далекой русской столицы. Но умен Калита, умен. Знает, с кем надо дружить. Тронь его, тотчас на помощь примчится Узбек. Их не осилить, нет! А вдруг… Нет. Надо что-то делать. И придумал: отдал дочь за его сына, Симеона. Ее крестили, дали имя Анастасия. И принесла Анастасия Гедимину внука. Рад был старый воин. – Пусть внук будет русским. Но в нем есть Гедиминова кровушка! Есть! Ну, что, дед, помогать внуку будешь стать самым великим. А для этого начать надо с веры. Будут литовцы – единоверцы, легче будет соединиться. А уж тогда ни тевтонцы, ни Римская империя, даже татары… – громко рассмеялся князь, потирая руки, – да я правильно сделал, что создал свою православную митрополичью церковь в Новогрудках. Оттуда она шагнет по всей Литве. Только бы у меня сил хватило.

Но эта его радость была омрачена страшной новостью: гибелью крепости Пунэ. Долго не было оттуда вестей. А кто мог сообщить? Живых-то никого не осталось. Случайность помогла открыть эту тайну. Один охотник забрел в эти места. Когда он увидел, что осталось от Пунэ, то пришел в ужас. Забыв об охоте, он поспешил в Вильно. Так Гедимин узнал о случившемся. Великий князь был взбешен и приказал готовиться к срочному отъезду. Когда дворский осторожно спросил: «Куда?», Гедимин сквозь сжатые зубы выдавил: «Пунэ». Как показалось служке, князь сильно изменился. Его и без того удлиненное лицо еще больше удлинилось, а острый нос сильнее заострился, твердый взгляд стал еще более твердым.

И вот перед князем и его сопровождающими предстало черное пепелище. На него не прилетели даже вороны. С тоской смотрел великий князь на эту картину. Желваки на щеках так и ходили.

– Кто мне расскажет, что здесь произошло? – ни на кого не глядя, спросил князь.

В ответ – молчание. И вдруг послышался чей-то скрипучий голос:

– Я, князь!

Из-под ветвей выползает какое-то странное существо. Сразу и не разобрать. Когда оно оказалось ближе, стало ясно: человек. А когда совсем приблизилось…. О, господи! Да это старуха!

– Ты кто, матушка? – наклонившись, спросил князь.

Да, трудно было узнать в ней ту жрицу, которая умертвила свою правнучку. Сама же она оказалась живучей. Даже тевтонские копья не смогли лишить ее жизни.

Она-то и поведала о битве, которая произошла здесь. И о том, как повел себя их князь, его люди. Как бок об бок сражались пруссы.

– Пруссы?! – удивленно воскликнул князь.

– Да, пруссы. Сыновья Дивона. Особенно Гланда Кам… – но она не смогла договорить.

Силы покинули ее. Ее душа отлетела.

– Такой пруссак заслуживает быть литовским князем, – громко проговорил он и добавил: – Похороните старуху с честью, подобающей нашим героям.

Наверное, у любого владыки, даже у самого могущественного, есть не только друзья, но и враги, открытые и скрытые. Открытые враги часто могли попасть и в друзья.

В зависимости от ситуации. А скрытые – никогда. Были они и у Гедимина. Среди простого народа их трудно было найти. А вот среди бояр… Особенно таких, как Спудас, Драйнас. Во первых, они завидовали. Ведь о его появлении на свет говорили разное: что он незаконный сын Бутвидаса, его мать – простая русская рабыня или что он обманом, с помощью… да не будем воротить старые сплетни. Ясно одно: он велик! Кто бы он ни был. Это-то и вызывало зависть и раздражение. Все, что теплилось в них, пробудилось и забурлило, когда Гедимин открыл христианскую митрополию.

– Христианами нас хочет сделать. Не нравятся ему боги, которых почитали наши предки, – говаривали они желчно в своем кругу.

Оттуда-то и поползла ядовитой змеей по Литовской земле эта весть. Добрым примером по защите их веры были литовцы, погибшие в Пунэ. А тут еще одна весть: пруссака хотят сделать князем. Как будто своих таких героев у них нет. Не мог Гедимин проникнуть в их мысли, а поэтому с пепелищ поехал к Дивону.

Удивлен был прусс таким посещением. На вопрос князя, где его сыновья, Дивон, помявшись, ответил:

– Старший, раненый, попал в плен к тевтонцам, а младший, Гланда, один поехал выследить, где его прячут.

Когда Гедимин узнал об этом, в его сердце вспыхнула настоящая любовь к этому человеку, который, рискуя жизнью, отправился в логово врага. Мало таких, кто способен на такой подвиг. И объявил его отцу, что, когда Гланда вернется, он сделает его князем.