Далеко и близко

Подруга согласилась. Через полчаса мы вольготно уселись у меня в комнате, и я включила "Чайку и дельтаплан". Потом ещё и ещё.

На лице Щепки застыло благостное и счастливое выражение. Она прикрыла глаза и мерно покачивалась в такт музыке.

– Хорошо-то как… – протянула она, когда очередная песня закончилась. – Эй, а чего ты…

– Да не знала я про них! – говорю же, мы с Алёнкой уже давно не просто друзья. Мы умеем разговаривать одними предлогами, если надо.

– А…

– Оттуда. Слушай.

И пришлось мне заново рассказывать и про вечер, и про гитару, и Валеру с Антоном.

– Ну ты даёшь, Лагутина… – процедила сквозь зубы Щепка, когда я закончила. Толи от злости процедила, толи от зависти. С ней-то таких историй не случалось!

– Так, мораль мне уже мама прочитала, так что не повторяй. Лучше скажи, как тебе.

– Да говорю ж: хорошо очень. Душевно.

– Вот и я так думаю. Вчера весь вечер их гоняла по кругу. Итог ты знаешь…

– Хорошо, что Удав тетка справедливая, хоть и суровая. Одного я не пойму…

– Чего?

– А откуда она знает, что это современная культура?

– В смысле?

– Ну помнишь: бла-бла-бла пять, знание современной культуры пять…

– Ну не чуждо же ей что-то человеческое? Может, она их тоже любит?

– Может… Слушай, а давай их сайт посмотрим? Ну или соцсети?

Мы полезли в интернет. Странно, почему я раньше этого не сделала? Не знаю… Как будто чего-то боялась.

Поисковик выдал нам большой список ссылок, и мы, как вежливые гости, прошли в парадную. Открыли официальный сайт.

– Альбинос?! – выдохнула Щепка еле-еле, когда открылось заглавное фото сайта. Определить, кто в группе главный, было элементарно. Ефимова фотограф выдвинул на первый план.

– Вроде они не вырастают такими крупными, у них, как я читала, здоровье не очень…

Нет, он не был альбиносом. У них не бывает таких пронзительных зелёных глаз. Но то, что Илья Ефимов оказался до невероятного светлым, – факт. Пепельный блондин, широченный плечи, лицо рельефное, даже слегка суровое. Но самое главное – взгляд. Я сразу подумала, что такой бывает у просоленных морских волков или у бывалых альпинистов. Прямой, спокойный, мудрый…

– Да какая ж это чайка, это целый альбатрос! – пробормотала за моим плечом Щепка.

В принципе, я была с ней согласна.

Алёнка ушла, а я вновь включила музыку. Глядя прямо в глаза портрету Ефимова, я пыталась понять, что же такое происходит в его голове, почему он смотрит на мир настолько спокойными мудрыми глазами и пишет песни, от которых у меня в душе революция?

Глава 4. Во сне и наяву

Медленно и задумчиво я брела вдоль берега моря. Оно сегодня было беспокойным. Гремело, ворчало и жаловалось. Как будто со всей силы призывало кого-то, кто способен прийти и решить всего его проблемы. Волны то и дело докатывалось до меня и покусывали кроссовки, ноги были уже насквозь. А я радовалась. Люблю шторм.

Над водой висели болтливые чайки, голосили истошно и занудно. Неподалеку кто-то бросал им хлеб, кусочки не успевали порой упасть на прибрежные камни, их тут же подхватывали и утаскивали прочь.

И вдруг все стихло. Испустив прощальный крик, чайки что есть силы ринулись к горизонту. Море вежливо отступило, кланяясь и целуя камни все дальше и дальше от моих ног. Вдалеке показалось что-то, оно приблизилось, и я смогла разобрать, что это огромная белая птица. Мощные крылья разрезали воздух подобно лезвиям. Она парила над морем как властелин, как древний могучий дух. Прошло ещё немного времени, птица подлетела ближе, и я поняла наконец, кто это.

Альбатрос.

Он летел молча. Ничто не нарушало величия момента.

– Альбатросы это души погибших моряков, – шепнул мне на ухо вкрадчивый голос. И этот звук в окружившей меня тишине прозвучал как выстрел.

Я резко обернулась. Позади стоял он.

Никогда бы не подумала, что Ефимов настолько высокий. Я, со своим скромным ростом в 165 сантиметров, оказалась ему едва по плечо. Одет он был во все белое, и только свитер, небрежно наброшенный на плечи наподобие плаща, имел серый цвет.

"Как крылья альбатросов", – подумала я.

Пронзительные зелёные глаза вглядывались в мое лицо.

– Ты зря боишься, – сказал вдруг он. – Моряки верили, что альбатрос, парящий высоко над кораблём, несёт добрые вести. Подними голову. Смотри, насколько я выше тебя. Не жди беды. Я пришел к тебе с добром.

Я подскочила в постели и взвизгнула от боли. Сколько раз обещала себе попросить отца перевесить книжную полку, да все забывала. И вот вам пожалуйста: вошла в нее лбом, да не куда-нибудь, а прямо в острый угол. Шипя, ощупала будущий грандиозный синяк. А в голове по-прежнему звучал голос Ефимова: "Не жди беды. Я пришел к тебе с добром".

Как же мне хотелось в это верить!