Далеко на квадратной Земле

А в 3150 году я впервые отправилась в школу. Там нас усадили за парты и стали рассказывать, какие знания мы приобретём. Но в середине урока ворвался директор Эдуард Моисеевич и, подняв от возмущения шерсть дыбом, потребовал ответить: кто принёс в школу ворону! Мы растерялись, потому что никто ворону не приносил. Во всяком случае, не наш класс. Но Эдуард Моисеевич не хотел слушать, сердился и всё время повторял, что ворона не могла влететь сама, все окна в школе заперты, он проверял. Значит, кто-то нарочно притащил её, чтобы она устроила здесь беспорядок. Тогда я поднялась и сказала:

– Господин директор, – как можно уверенней сказала я, – почему вы не верите ученикам? Пришли работать в школу, а сами не верите. Вам же сказали: ворону никто не приносил. А если и принёс, то, может быть, хотел поместить её в живой уголок, но вы сейчас так раскричались, что даже тот, кто принёс, боится в этом сознаться.

– В самом деле! – спохватилась Марья Андреевна. – Живой уголок! Он у нас в кабинете биологии. Ребята позавчера принесли туда ворону. Видимо, оттуда она и выпорхнула. Вот она, разгадка, Эдуард Моисеевич!

Послушав всё это, директор немного успокоился и сказал, что сейчас найдёт кого-нибудь из старшеклассников – пусть поймают птицу и отнесут обратно в клетку. Затем он поглядел на меня… Я сначала перепугалась и подумала: «Ну вот, начинаются сложности мира. Я с ним строго. А вдруг с директорами так нельзя?» Но всё обошлось. Эдуард Моисеевич пораздувал ноздри, а затем сказал, что ценит откровенность и справедливую критику, и ушёл. А мы продолжили урок.

Чуть позднее я узнала, что директор у нас действительно такой. Может гаркнуть в коридоре, если кто-то носится на перемене. Или схватить за ухо. Но это если кто-то нарушает дисциплину. Потому что насчёт этого он непримирим. Двоечников и лентяев тоже не любит. Но если вы всего этого не делаете, Эдуард Моисеевич – ваш друг.

Как-то я спросила у него:

– Эдуард Моисеевич, – подошла я к нему на переменке, – вы, наверное, в детстве любили побаловаться?

– С чего ты взяла? – посмотрел на меня директор.

– Потому что вы слишком строги к тем, кто нарушает дисциплину. Значит, вас самих когда-то драли за уши. Я права?

Но Эдуард Моисеевич ничего не ответил. Просто рассмеялся, а я поняла, что не ошиблась. Бедный Эдуард Моисеевич!