Далеко от Москвы

– Так. У этой заготовки нарушена центровка отверстий примерно на пять десятых миллиметра, эллиптичность отверстия выходит за пределы диаметра чистового отверстия после расточки. У этой заготовки кроме перечисленных дефектов диаметры отверстий больше диаметра отверстий в чистоте на двенадцать – пятнадцать соток. Проверяйте. И не надо орать.

Два контрольных мастера с помощью двух разметчиков начали тщательно измерять детали.

– Расстояние между центрами на 65 сотых больше, чем в чертеже. Допуск стоит одна десятая, расточкой убрать неточность нельзя. Эллиптичность выходит за пределы расточенного отверстия.

– Итак, Даниил Симхович, в чем же дело? Промерить без меня не могли? Или тут что-то другое? Галина Климентьевна, шифрограмму. Амбициями директора Дерендяева изготовление деталей и пуск установок задержан на двое суток. Отправьте из горотдела, срочно.

– А вам, – Свиридов повернулся к директору, – Вам бы я посоветовал слушать специалистов, а не подхалимов. Я уверен, что ни Иосиф Иванович, ни Валерий Желялетдинович вам не могли сказать, что эти детали соответствуют чертежу. Надеюсь, повторений не будет. Елена Геннадиевна, я благодарю вас за внимательность и недоверие к изготовителям.

ЧЕРНОМЫРДИН ПРОСИТ РУКИ

– Дядя Семен, ты не меня ищешь?

– О, Олежек! Тебя!

– Так ты поступаешь крайне непродуктивно. Разве так ищут?

Семен Гаврилович взял Мальчика на руки.

– Дядя Семен, я немного подрос и отяжелел. Давай лучше сядем и уравняем наши с тобой информационные устройства.

– Олежек! Как я соскучился без тебя! Отвык от твоих словечек и штучек!

– Я тоже скучал без тебя, дядя Семен. Мне без тебя было некомфортно.

– Ты подрос. Как твои занятия?

– Без тебя – туговато. Некому присмотреть за бедным ребенком.

– Я же говорил, что тебе нужно остаться со мной!

– Ладно, дядя Семен. Теперь-то ты развернешься в полную силу отпущенных тебе способностей. Или нет?

– Или да. Но главное … Слушай, Олежек, ты ведь все знаешь, а?

– Конечно, знаю. И пифагоровы штаны, и происки этого гада Лапласа. И многое другое.

– Но все равно … Видишь ли, это очень-очень серьезно … Понимаешь, мы с твоей мамой … Мы решили пожениться … Вернее, я обязан на ней жениться …

– Слушай, дядя Семен, ты меня не путай. Решили и должен – действия принципиально различные. Или то, или другое. Давай поконкретнее.

– Я попробую … мы с твоей мамой … Мы давно уже … очень хорошо относимся друг к другу, уважаем друг друга … мы любим друг друга … И теперь наши отношения … достигли такой стадии, когда я не могу не жениться на ней …

– Ты вынужден, что ли? Она тебя заставила?

– Ну, что ты! Как ты мог подумать! Я люблю ее, и я должен на ней жениться! Поэтому я прошу у тебя руки твоей мамы … Знаешь, я никогда еще не сватался, и не знаю, как это полагается делать … И я очень волнуюсь …

– Тут мы с тобой на равных – я еще никогда не выдавал свою маму замуж. И какие слова полагается говорить – не знаю.

– Но как ты относишься к этому?

– К этому я отношусь положительно. Ты давно меня пасешь по всей строгости, как полагается настоящему отцу … – тут Мальчик прислонился лбом к плечу Черномырдина. – Мама тебя давно приняла в нашу семью. И ты к ней относишься с уважением и любовью. Так за чем же дело стало?

– Ну, все-таки … Нужно оформить наши взаимоотношения …

– Мне по моей глупости казалось, что в таких делах важнее сами взаимоотношения, а не их оформление. Иначе форма будет главнее содержания. Ты не согласен?

– Но так принято, так полагается …

– Да не бери ты в голову! Вы с мамой решили? Ты у меня спросил, со мной согласовал? А остальным можно просто сказать – хочешь, я скажу?

– Ну, как-то это … Нет, Олежек, так нельзя!

– Ладно, делайте, как знаете. Не маленькие. Когда братишка у меня будет?

– Почему именно братишка? А может быть – сестренка?

– У женщин, работавших на установках, рождаются только мальчики – девочки умирают. Это просто чтобы ты знал … Но ты маму не пугай, не надо. Она сегодня такая счастливая!

– Счастливая? Ты заметил? Отчего?

– От того, что приехал ты и вы с ней … Ну, дядя Семен, не придуривайся!

– Как ты разговариваешь … с человеком, который хочет стать твоим отцом? – но Черномырдин не мог сдержать улыбки.

– Я же не возражаю, и со своей стороны готов приложить все силы для осуществления такого желания! Дядя Семен, я правда тебя люблю! И хорошо, что вы с мамой наконец разобрались …

Мальчик обхватил Черномырдина руками, а тот обнял Мальчика.

– Только не обижайся, я сразу называть тебя папой не сумею …

– А я тебя – сыном. Все-таки, уже привыкли …

– Но это же нам с тобой не помешает?

– Не помешает … Пойдем к маме, скажем ей? Скажем ей, что ты ее просватал!

– Мама сейчас занята, она на Ученом Совете. Я тебе скажу, когда она освободиться. Пойдем пока, я тебя познакомлю с мальчишками.

– С мальчишками? У тебя здесь есть приятели?

У ТЕБЯ ЗДЕСЬ ЕСТЬ ПРИЯТЕЛИ?

– С мальчишками? У тебя здесь есть приятели?

– Пойдем, пойдем!

Мальчик привел Черномырдина к мальчикам. Когда он ввел за руку высокого худого мужчину мальчики сидели и рисовали.

– Ребята, я привел к вам знакомиться моего большого друга дядю Семена!