Далеко от Москвы

Тоня откинула одеяло и покорно дала Грише завернуть себя в халат и обхватив руками отвести в ванну. Там она присела на табуретку и смотрела, как Гриша готовит ей ванну, наполняет ее водой. Опираясь на него шагнула и опустилась в воду.

– Как хорошо! Я посижу немного, а потом ты поможешь мне сполоснуться. Хорошо? – она вытянулась в воде.

Полина наблюдала за ними, старясь не привлекать внимания, но и находясь в непосредственной близости, чтобы прийти на помощь при первой необходимости.

Свежепомытая и одетая Тоня за компанию с Гришей и Полиной с аппетитом выпила две больших чашки бульона и окончательно ожила. Посмотревшись в зеркало она не особенно одобрила себя.

– Но все же можно людям показывать. – заключила она. – Толя не забегал?

– Забегал. Посмотрел на тебя и убежал в штаб.

– Ну и ладно. Вот сейчас причешусь и стану совсем похожа на человека.

– Можно подумать, что ты похожа на что-то другое.

Тоня успела привести себя в порядок, и только тогда, как будто дождавшись этого пришел генерал Сторнас.

– Я улетаю, Тонечка. Зашел попрощаться. С Анатолием все порешали, все распоряжения я ему оставил. Думаю, через несколько дней прилечу снова.

– Успеха вам, Владимир Альбертович. Всего вам хорошего. Толя в штабе.

Не успел уйти генерал, как вновь появился Белосевич. Заворчал, забрюзжал, уютно начал стукать и слушать Тоню, измерять ей давление.

Успокоенный ее состоянием он скоро ушел и на смену ему появился Мальчик. Он прокатился по комнате, потом приложил руку к Тониной голове, хрюкнул и укатился к матери. Было видно, что он клубочком свернулся около ее ног и затих.

А вскоре пришел Свиридов, наскоро умылся и поцеловал Тоню влажными после умывания губами.

– Ну, отчитывайтесь.

– Немного побесновалась, меня Гриша укротил и в кровать уложил. Все. Чувствую себя нормально.

– Белосевич был? Слабость сильная?

– Был. Не очень. Есть хочу.

– Папа, я сбегаю в столовую, принесу чего-нибудь!

– Толя, мы пойдем. Мальчик считает, что все прошло спокойно, причин для беспокойства нет.

– А что же он сам не расскажет?

– Он у тебя на кровати поспит немного. Устал он, помогая Грише.

#Он пытался воздействовать напрямую на ее сознание. Говорит, что немного удалось. От этого и устал.

#Спасибо тебе и ему.

– Конечно, пусть поспит.

Полина ушла, а Свиридов взял Тоню на руки и стал тихонечко укачивать.

– Тебе надо поспать …

– Сейчас поем и лягу. Ты меня уложишь? Сможешь поспать со мной? Знаешь, как хорошо на меня действует, когда ты рядом?

– И на меня хорошо действует … Я постараюсь вернуться побыстрее, мне еще надо … побегать, покомандовать.

Во время кормления Тони раздался телефонный звонок.

– Свиридов. Папа, тебя.

– Свиридов.

– Добрый вечер, Дина Егоровна. Спасибо, все обошлось.

– Спасибо, ничего не нужно.

– Завтра я постараюсь побывать в больнице. Всего доброго.

– Дина помощь предлагала, – сказал он положив трубку. – Левушка ей рассказал о твоем припадке.

– Надо Левушку поблагодарить и извиниться перед ним. Весь первый всплеск он принял на себя, довел меня до дома.

ДАША и ВОЛОЖАНИН ВПЕРВЫЕ В КОМНАТЕ

В этот день мальчики были чем-то взволнованы и вели себя неспокойно, днем плохо спали, были рассеяны.

Перед ужином зашел Воложанин, дети встретили его радостно, все расспрашивали о поездке.

Даша постаралась скрыть свою радость и встретила Воложанина сдержанно, а когда он пригласил ее погулять вечером, ответила по всем канонам деревенского уклада – отводя глаза, уклончиво и расплывчато.

– Так я подожду вас на улице?

– Подождите, только не знаю я, получится ли …

Дети засыпали плохо. Уложив и дождавшись, пока все они крепко уснут, Даша выглянула в окно из коридора.

Воложанин ждал ее. Она набросила шубейку и выбежала к нему.

– Юрий Николаевич! Не смогу я сегодня с вами погулять. Мальчики сегодня какие-то вздрюченные, спят плохо, не могу я их оставить.

– Жалость какая … Может быть тогда посидим у вас … в коридоре? Там рядом, если что – дежурный позовет.

– Где в коридоре? В комнате свиданий?

– А почему нет? Тем более, что я утром улетаю … Правда, не надолго.

– Ну, уж если вы улетаете, – Даша никак не могла привыкнуть, что можно вот так запросто закрыться вдвоем в комнате, и все могут об этом знать …

Они поднялись на второй этаж, Воложанин зажег свет в ближайшей комнате.

– Идите, посмотрите, как там дела.

Даша заглянула в спальню – все было тихо.

– Если проснется кто-нибудь – позови меня, – сказала она дежурному, и, покраснев, добавила – Я тут рядом буду, в комнате …

За неплотно прикрытой дверью в слабо освещенной комнате ее ждал Воложанин.

«Интересно, а чего-то я боюсь? Или не боюсь? Одни будем, никто не видит …» – подумала Даша.

Опыт ухаживания у нее был крохотный, если можно назвать это опытом. В последнем классе ходил как-то за ней один мальчик, пытался целовать, но когда давал волю рукам, Даша его отшивала.

Так все и прекратилось, и весь опыт ее состоял из рассказов бывшей одноклассницы – к сестрам Огородниковым на полати частенько забегала переночевать Дашина школьная подружка Валька, жившая неподалеку.