Далеко от Москвы

С отъездом Батманова Беридзе остался безраздельным хозяином крайних участков, где он обосновался надолго. Дни его проходили в непрерывном общении с сотнями строителей, в борьбе с трудностями, которые возникали непрерывно. В доме связи Беридзе отвели отдельную комнату, — здесь он, по соседству с Таней, устроил и штаб, и жилье, сюда неслись звонки со всей трассы. С него ни на один день не снимались обязанности главного инженера стройки. На всех участках то и дело возникали технические загадки и задачи — решение их редко обходилось без него. Сочетать непосредственную работу на участке с техническим руководством всей стройкой было нелегко. Даже сны его стали как бы продолжением рабочего дня. И во сне он выслушивал по телефону доклад Гречкина о положении на участках, кричал в микрофон Мельникову, что запрещает начинать сварку, или бежал на лед пролива — следить за погружением очередной секции трубопровода, или разбирался с Филимоновым в какой-то загадочной детали насоса, или спускался в земляные ямы, чтобы решить, не пора ли делать нефтенепроницаемый экран в этом будущем вместилище жидкого черного золота.

Но сколько бы забот и хлопот ни сваливалось на голову Беридзе, он не терялся.

— Спокойно, спокойно, друг, — говорил он, когда люди приходили к нему в отчаянии: не выходит то-то и то-то. — Надо точно знать, чего хочешь, и тогда обязательно добьёшься. — Это была его любимая поговорка.

Беридзе относился к той категории советских людей, которые действуют тем уверенней и целеустремленней, чем труднее складываются условия. И даже в тех случаях, когда его буквально разрывали на части, ровное настроение его не покидало. Правда, он мог рассердиться и весьма бурно, зато быстро умиротворялся и становился по-особенному добр, даже нежен к тому, на кого накричал час назад.

Ковшов и Тополев были верными его помощниками. Беридзе умел не мешать их инициативе. Упорство и неутомимая энергия Алексея находили столь же свободное применение, как и энциклопедическая осведомленность Кузьмы Кузьмича в строительном деле.

Все касалось Беридзе на этом клочке советской земли, однако он предпочитал отдаваться тому, что называл техническим творчеством. «Это великолепно, когда наука непосредственно влияет на жизнь!» — с увлечением говорил Георгий Давыдович. Он не уставал предупреждать инженеров и строителей об опасностях вечной мерзлоты. Беридзе едва ли не обрадовался, когда вечная мерзлота в первый раз показала себя — теперь люди на собственном опыте могли убедиться в правильности его предупреждений.

Однажды рано утром к нему прибежал взбудораженный Умара Магомет.

— Товарищ Беридзе, катастрофа, бедствий, скорей помогай!

В общежитие сварщиков прямо из-под пола неожиданно хлынул мощный фонтан ледяной воды, люди едва успели выскочить. Вода быстро заполняла помещение, лилась из окон и дверей. Беридзе застал на месте большую толпу строителей, взиравшую на необыкновенную картину: деревянный барак, заполненный чистым льдом. Мгновенно замерзая, вода образовала вокруг дома причудливые водопады. (Кто-то тут же окрестил их «ледопадами».)

— Как вода попала в дом, откудов взялся? Почему в наш дом, почему не в другой? — придирчиво спрашивал Умара.

— Друзья мои, это типичная проделка вечной мерзлоты, — объяснял Беризде строителям. — Место под общежитием сильно прогрелось теплом от помещения. И что вышло? Непроницаемая вечная мерзлота внизу и промерзающий все больше верхний слой грунта сдавили подпочвенные воды, они стали искать выход на поверхности и нашли его в этом прогретом месте. Избежать таких неприятностей можно. Нужно строить холодные подполья в домах: тогда тепло помещений не будет влиять на промерзшую почву.

— Ваш дом, как насос, вытянул воду из недр,— добавил пришедший вслед за Беридзе Тополев и рассказал случай из своей практики: ни с того, ни с сего посреди двора возникла наледь. Оказалось, что подпочвенная вода прорвалась в том месте, где стояла опрокинутая кверху дном пустая бочка. Она сыграла роль насоса: под ней земля промерзла в меньшей степени, чем вокруг.

— Где жить будем? Квартира нада, — огорченно смотрел на загубленное жилье Умара.

— Не горюй, квартира будет, — пообещал Беридзе.

Спустя неделю произошло другое странное происшествие: в хлебопекарне начала оседать печь; за три дня она почти целиком ушла в землю. Рогов распорядился на верхней части провалившейся печи поставить новую.

— Александр Иванович, отмените ваше распоряжение, — сказал Беридзе Рогову.

— В чем дело, Георгий Давыдович? Надо же где-то хлеб выпекать. Проклятая печь ухнула в преисподнюю.

— Дело в том, что под хлебопекарней лежит пласт вечной мерзлоты, то есть смесь из грунта и льда. От тепла печи лед растаял, и внизу образовалась трясина. Вторая печь уйдет туда же. Это новый пример неосмотрительности строителей, наших предшественников. Придется нам, Александр Иванович, строить новую пекарню и что-нибудь придумать для успокоения госпожи Вечной Мерзлоты.