Дали

Характер содержит в себе все, что отдичает наш ум и сердце. Талантливость означает всего лишь гармонию некоторых качеств. А вообще говоря, в одном и том же характере уживаются самые вопиющие противоречия, из которых он соткан.

Люк де Клапье де Вовенарг

Любовь и секс

Юный Сальвадор Дали был робок с девушками. Можно назвать это скромностью, застенчивостью или еще как-то, сослаться на врожденный характер. Но так ничего не объяснишь.

По его признанию, до встречи с Галой, то есть до 1929 года, до двадцатипятилетнего возраста, он оставался девственником. Это нельзя объяснить отсутствием у него интереса к женщинам или слабой половой потенцией. Напротив, главной причиной были его рано проявившееся сильное тяготение к противоположному полу, влюбчивость, сексуальная активность.

Он испытывал не просто желание удовлетворить половую потребность: для этого была возможность пользоваться услугами проституток. Это, можно сказать, всего лишь секс — простой и сладкий, как кекс.

У Сальвадора Дали чувство было сложным, томительным, ярким и многоцветным, а не черно-белым. Это принято называть любовью. Она стала одной из центральных тем его творчества, выступая в разных обликах и трансформируясь, но всегда оставаясь сложной и не вырождаясь в секс, порнографию.

Попытаемся разобраться в этих чувствах. Наша задача — понять, насколько это в наших силах, тайну личности и творчества Сальвадора Дали. Для этого необходимо внести некоторую ясность в то, что принято называть любовью и сексом.

В психоанализе ключевая роль принадлежит понятию «либидо» (влечение). По Фрейду, оно сексуальное и в значительной мере патологическое. В действительности влечения бывают разные, а секс — одно из первичных и примитивных, наравне с влечением жаждущего к воде, голодного — к пище, замерзшего — к теплу, усталого — к отдыху…

Для тех, кто, как говорят в народе, с жиру бесится (основной контингент Фрейда), сексуальная проблема раздувается до болезненных размеров. У молодого Сальвадора Дали была возможность, говоря в терминах психоанализа, сублимировать эти переживания и позывы в творческом процессе. Он предпочитал удовлетворять свои сексуальные потребности тем способом, которому он посвятил картину «Великий Мастурбатор».

Последнее обстоятельство было у него сопряжено с боязнью стать импотентом, преждевременно постареть, ослабеть физически. Такое мнение было распространено в те годы, и оно, по-видимому, отразилось в его картинах.

Один пример из жизни животных оказал сильное влияние на воображение Дали: самки некоторых видов насекомых и пауков поедают своего полового партнера после совокупления. Можно сказать, самец рискует жизнью или даже расстается с ней во имя… Нет, не любви, а секса, удовлетворения полового инстинкта.

В обычных ситуациях мужчине не грозит нечто подобное физически. Но ведь страсть к женщине способна поглотить духовно, поработить. Возможно и другое: отказ и насмешка над незадачливым ухажером, а то и — что значительно обиднее — над слабостью в самый ответственный момент.

Наконец, Сальвадор Дали панически боялся венерического заболевания.

Если бы он не испытывал сильных половых эмоций, то подобные опасения и сексуальные темы не стали бы одним из главных мотивов его творчества. Впрочем, только ли — его?

Интересный факт: в эротических фантазиях Сальвадора Дали при обилии насекомых и прочих животных отсутствует образ змея (он и в Библии выступает как искуситель). Например, в картине «Явление лица и вазы с фруктами на берегу моря» лужа оборачивается рыбой, ваза с фруктами — лицом человека, холм — собачьей мордой. Лежащая на столе веревка определенно похожа на змейку, но это сходство не подчеркнуто, а, напротив, разрушено: концы веревки расщеплены.

Почему Дали избегал изображать змей? Неужели сказывались его атеизм и нежелание использовать библейский символ? Хотя его пристрастие к пластичным образам должно бы привлечь внимание к одному из наиболее пластичных, текучих животных — змее.

Не исключено и другое. Все-таки змей в Библии олицетворяет зло и грех, а Дали в своих картинах и поведении не усматривал ничего греховного или злобного. Хотя если причина такова, то он вряд ли избегал образа змеи продуманно: возможно, сказывались какие-то подсознательные мотивы.

На подобные вопросы относительно творчества Дали ответить трудно. Со временем он чрезвычайно усложнял свои композиции далеко не всегда с определенным смыслом, а подчас просто мистифицируя зрителя.

Простота в сексуальных отношениях была ему несвойственна. Сказывался его характер, а также дух времени. Бегство от простоты и красоты — так можно назвать искания авангардистов. Хотя по отношению к красоте Дали стоял на более или менее классических позициях.