Дальнейшие похождения царевича Нараваханадатты

Когда сел Нараваханадатта в зале совета, окруженный царями и небожителями, приблизилась к могущественному повелителю старуха из царского антахпура и молвила: «Побежденный тобой, удалился Мандарадева в лес, а его царицы, узнай, о повелитель, услышав об этом, исполнены жажды взойти на погребальный костер». Но не дал им покончить с собой верховный повелитель вместе с видьядхарами, а наделил, словно своих сестер, и жильем, и всякими другими дарами, и тогда все видьядхарские цари посчитали себя обязанными верховному повелителю за проявленное сострадание. А благодарный Нараваханадатта отдал царство, брошенное Мандарадевой, царю Амитагати, как это и было предназначено, и, так как Амитагати был верен и предан Нараваханадатте, отдал под его державу следовавших за Мандарадевой царей Канчанаданштру и других. Провел верховный повелитель в тех богатых садах семь дней, словно предаваясь наслаждениям в объятиях новой супруги своей, богини — покровительницы царства северного склона Кайласы.

Обретя верховную власть над видьядхарскими царями обеих сторон алтаря, возжелал Нараваханадатта большего, и хотя отговаривали его министры, но выступил он в поход, чтобы завоевать саму страну Меру, неприступное обиталище богов. Блистательно преуспевающие, даже когда они обретают чрезмерные, богатства, не останавливаются в жажде достичь чего-то особенного, точно неукротимый лесной пожар. Тогда явился пред ним мудрый Нарада и обратился к нему с такими словами: «Хоть и сведущ ты в политике, но что означает, государь, стремление твое к недостижимому? Тот, кто из гордыни затевает достичь недостижимого, навлекает на себя позор — подобен он Раване, вознамерившемуся вырвать из земли Кайласу[275]. Ни солнце, ни луна не могут пройти над страной Меру — и ты не сможешь. Ведь Шарва повелел тебе властвовать над видьядхарами, а не над богами! Завоевал ты Хималай, страну видьядхаров, так что тебе за дело до Меру, страны богов? Откажись от этого невыполнимого дела. Коли желаешь себе блага, повидайся лучше с живущим в лесу Акампаной, отцом Мандарадевы». И когда мудрый Нарада закончил говорить и дал таким образом совет верховному повелителю, а затем услышал от того слова согласия, то удалился так же, как и появился.

Верховный повелитель, получивший такое предостережение от Нарады и понимающий порядок дел, вспомнил, что рассказывал ему Девамая о гибели Ришабхи, и, поразмыслив над этим, отказался от похода на страну богов. Вместо этого отправился он в ашрам повидаться с царственным мудрецом Акампаной. Вступил он в него, напоминающий мир Брахмы, полный великих мудрецов, искусных в йоге и сидящих в позе падмасана[276], и, увидев престарелого Акампану, облаченного в лубяную одежду и украшенного косой, подобного раскидистому дереву, окруженного множеством великих мудрецов, приблизился к нему и поклонился, а царственный мудрец, оказав ему гостеприимство, молвил: «Хорошо поступил ты, государь, что пришел в нашу обитель, — если б миновал ты ее, прокляли бы тебя великие мудрецы!»

А пока царственный мудрец говорил это верховному повелителю, живший в той пустыне Мандарадева, принявший на себя обет подвижничества, пришел к отцу в сопровождении своей сестры, царевны Мандарадеви. Увидел его Нараваханадатта и обнял — ведь у доблестных естественна и уместна любовь к побежденным и смирившимся врагам. Видя, что вместе с братом пришла Мандарадеви, обратился царственный мудрец к верховному повелителю: «Вот, государь, дочь моя, и имя ее — Мандарадеви. Предречено ей божественным соизволением быть женой верховного повелителя. Так прими ее, повелитель, мною тебе отданную!» Промолвил это царственный мудрец, и сказала тогда его дочь: «Есть у меня четыре подруги: одна из них — Канакавати, дочь Канчанаданштры, другая — дочь Каладжихвы по имени Калавати, третья — Диргхаданштры дочь по имени Шрути и четвертая— дочь Патрараджи, и зовут ее Амбарапрабха, а я — пятая из тех дочерей царей видьядхарских. Давно как-то впятером гуляли мы и увидели в пустыне этого благородного, и так он всем нам понравился, что решили мы: будет он всем нам пятерым мужем, а если одна из нас сделает его своим мужем, то все другие покончат с собой, а та будет в том виновна. Так что не годится устраивать мне свадьбу без подружек. Как таким людям, как я, нарушать условленное?» Только сказала все это верная слову дева, как отец ее Акампана позвал четырех вождей видьядхаров, отцов этих девушек, и поведал им о том, что случилось. И каждый из них посчитал, что достиг цели своей жизни, и привел дочь свою. И тогда Нараваханадатта женился по очереди на каждой из дев, начиная с Мандарадеви, и провел там с ними много дней, трижды в день поклоняясь мудрецам, а вся его свита предавалась торжеству.