Дальневосточные соседи

Именно обостренное чувство родовой солидарности служит причиной того, что в нашей стране больше всего долгожителей среди народов Кавказа, где клановые связи до сих пор не утратили своей роли.

Отражение религиозной философии

Культ долголетия, присущий дальневосточным народам, отражает их религиозную философию. Конфуцианцы видят основной сыновний долг в том, чтобы обеспечить достойную старость родителям. Именно вследствие этого 30-летняя политика жесткого ограничения рождаемости в Китае по принципу «одна семья – один ребенок» привела к обостряющемуся дефициту невест. Поскольку каждой семье прежде всего требовался сын как гарант старости родителей, китаянки прерывали беременность, как только узнавали, что им предстоит родить дочь.

У буддистов, верящих в причинно-следственные связи, забота о родителях тоже считается залогом того, что так же будут относиться к ним их собственные дети.

В целом отношение китайцев и японцев к истокам долголетия отражает присущий этим народам религиозный рационализм, инстинктивную уверенность в принципе, что «как аукнется – так и откликнется».

Итак, конфуцианство призывает уважать старину и почитать старших, дабы дети ответили родителям тем же. Буддизм проповедует «колесо причинности»: сегодняшний день – «следствие дня вчерашнего и причина дня завтрашнего». Японский синтоизм тоже близок к подобной логике. Словом, делай добро другим, и оно вернется к тебе.

От Великой стены к Великому каналу

Китайцы – гидротехники от природы

Смело шагнув в будущее, Поднебесная по-новому показала миру и величие своего прошлого. Подобно Великой Китайской стене, Великий Китайский канал является одним из наиболее грандиозных сооружений древности. Это самый ранний по времени и самый длинный по протяженности искусственный водный путь в современной истории.

Объединитель Китая император Цинь Шихуан больше всего известен тем, что начал строить Великую Китайскую стену. Однако куда меньше людей знают, что по его повелению еще в 214 году до новой эры был проложен канал, который соединил Великую Янцзы, пересекающую Китай с запада на восток, и реку Чжуцзян – главную водную артерию юга страны.

Для первого объединителя Китая такой замысел имел прежде всего военное значение. Надо было подвозить рис и стрелы для воинов, которые расширяли империю в южном направлении. Канал, получивший название Линцюй, служит людям уже более двух тысячелетий. Караваны джонок поднимаются по реке Чжуцзян (Жемчужной) до этого канала, потом спускаются к озеру Дунтинху и оттуда по Янцзы доходят до Уханя.

Другой древнейший отрезок великого канала – от Янцзы на север до Хуанхэ – начали прокладывать в 485 году до новой эры. Но строительство главной части продолжалось до времени императора Суй Янди. Несколько миллионов землекопов, согнанных по его повелению, прорыли канал сначала на север, к Лояну, а затем на юг, вплоть до Ханчжоу.

По свидетельству летописцев, канал имел в ширину десять шагов. По обоим берегам его были проложены тропы для бурлаков и рядами высажены ивы.

В 1292 году, когда Лоян уже перестал быть столицей Поднебесной, великий водный путь был выпрямлен и доведен до Пекина, и до сих пор люди пользуются этой водной артерией.

18 флотов по 53 джонки

Однажды после нескольких засушливых лет в Великом канале не оказалось воды. И вот, дабы Сын неба мог совершить свой ежегодный выезд в южные провинции, пересохший ров доверху засыпали рисом и по нему волокли императорские ладьи.

Так в народном воображении слились оба назначения Великого канала. Согнав миллионы людей на его строительство, императоры думали не только о доставке налогов в столицу. В те далекие времена передвигаться по пыльным дорогам, даже в паланкине, было делом незавидным. Куда приятнее было обозревать окрестности с палубы собственной ладьи!

Впрочем, основная цель прокладки Великого канала созвучна с его названием – «Река податей». Зерно для казны, то есть для выплаты жалованья государевым людям, поступало в древние столицы Сиань и Лоян, а позднее – в Пекин главным образом через равнины, лежащие в низовьях Янцзы и Хуанхэ. В Янчжоу, городе, выросшем на перекрестье Великого канала с Янцзы, мне удалось разыскать потомков лодочников, которые когда-то возили податное зерно ко двору Сына неба.

Каждый год, рассказывали они, на второй день второго лунного месяца на берегах канала раздавался грохот гонгов. Это был сигнал о погрузке зерна, которое свозилось еще с осени. Неободранный рис ссыпали прямо в дощатые трюмы джонок.

В столицу ежегодно отправлялось восемнадцать флотов по 53 джонки в каждом. Когда в сумерках на их мачтах зажигались бумажные фонарики, караван казался бесконечным. Долог и труден был лежащий впереди путь. Проходило полгода, а то и больше, пока лодки причаливали к императорским складам в Восточном Пекине.