Дальняя дорога

Об этом можно было догадаться и раньше, но иногда даже самые очевидные соображения почему-то не приходят в голову. Стало быть, формирование человеческой части личности посланцев, по крайней мере на первом этапе, связано с моделированием основных ритмов биотоков мозга, а потом уже и более тонких психологических составляющих высшего порядка. Между прототипом и копией устанавливается своеобразная инфрасвязь — психический резонанс. Для копии это источник самой жизни в ее новом обличье, для прототипа — угрожающая раскачка всех биологических процессов, нервное потрясение, а то и сама смерть. Вот почему Тимур проснулся в таком испуге и чувствовал себя измученным и разбитым! Его смял, изломал инфраконтакт с возникающим из небытия, а точнее из другого мира посланцем. Не будь он специально подготовлен, этот контакт скорее всего закончился бы потрясением, болезнью, а может быть, и смертью, подобно тому, как гибелью Петра Лагуты и других поселенцев заканчивались контактные эксперименты немидов на Кике. Как величествен, последователен, а вместе с тем и беспощаден их замысел: гаснет земная жизнь, и от ее предсмертной вспышки загорается другая — на чужом, неземном материале! Но вместе с величием в этом замысле есть и нечто темное, жестокое, ущербное. Могло бы человечество пойти на такой шаг? Никогда! Посланец будто прочитал его мысли.

— Тимуру Корсакову не грозила опасность, — негромко пояснил он. — Не только ему, никому из находящихся на корабле.

— А на Кике? Там тоже никому не грозила опасность? — не сдержавшись, сухо спросил Лорка.

— Это результат незнания. Кто мог предполагать, что люди сверхчувствительны к инфрарезонансу? С тех пор метод контактного формирования улучшен. Однако, — в голосе посланца Лорке почудились странные, сразу и грустные и ироничные ноты, — он до сих пор остается несовершенным и в известной мере рискованным.

— Допустимо ли рисковать жизнями разумных другого мира?

— Риск иногда неизбежен. Разве человечество не рисковало своими сынами, осваивая планету, а затем и космос?

— Человек волен сам решать свою судьбу. Но допустимо ли, чтобы за него такой крайний выбор делали другие?

— Мы приносим свои самые глубокие извинения, — после довольно долгой паузы проговорил посланец. — Но когда риск обоюден, многие возражения снимаются сами собой.

— Обоюден? — насторожился Лорка.

— Да, обоюден, но я бы пока не хотел входить в обсуждение этого сложного вопроса. — Посланец, до сих пор стоявший на ногах, опустился в кресло и принял одну из любимых поз Тимура, высоко закинув ногу на ногу и сцепив на колене пальцы рук. — Главная цель моего визита — усвоить духовный мир людей, весь комплекс их эмоций, мораль, эстетику. Пока я не усвоил всего этого, мне трудно входить в обсуждение этических проблем. Поймите всю ответственность моего, да и своего положения. Ведь лишь усвоив вашу мораль и эстетику, мы, немиды, можем по-настоящему понять человечество, разделить его надежды и тревоги,

— Немиды, — вслух подумал Лорка и поднял глаза на посланца. — Но кто такие немиды? Вы говорили Тимуру, якобы немиды — обитатели другой Вселенной.

— Я был несовершенен и неточно выразился. Мы, немиды, — обитатели другой субвселенной. Не Вселенной, а субвселенной.

— Поясните.

— Большая Вселенная — четырехмерный мир, в котором расположено бесчисленное множество трехмерных свертков пространства, рожденных сверхмощными взрывами первичных протоформ. Вы называете такие взрывы биг-бангами, а зарождаемую им субвселенную — файрболом. Вы, люди, живете в одной трехмерной субвселенной; мы, немиды, — в другой. А между нами незримый барьер четвертого измерения. Пока он еще непреодолим для вас, а мы уже преодолеваем его, хотя и с большим трудом. Это не удивительно, наша цивилизация возникла на целый миллиард лет раньше вашей.

— На миллиард? — почти по слогам переспросил Лорка.

— Да, около этого. Именно с таким интервалом произошли большие взрывы, породившие наши субвселенные. — Посланец помолчал и добавил: — Мой рассказ о мире немидов уже хранится в памяти компьютера. Я воспользовался закрытым каналом информации, который выделил для меня Тимур.

Глава 25

Игорь предоставил Нике полную свободу, и девушка с удовольствием занималась пилотажем, хотя в космосе это занятие довольно однообразно: разного рода вращения с переменными продольными ускорениями. Скоро Игорю все это надоело, но ему жаль было тащить девушку на корабль — щеки у нее раскраснелись, разгорелись глаза. Поэтому он предложил:

— Может быть, отправимся в настоящий космос?

Ника ловко сбалансировала катер и взглянула на Игоря с недоумением.

— А это разве не настоящий?

— Не совсем, — ответил Игорь и пояснил: — Тут есть корабль, точка опоры для глаз. Поехали?

Девушка покосилась через плечо на эту точку опоры и сразу же уловила его мысль.

— Поехали!

Она развернула катер так, чтобы «Смерч» остался прямо за кормой, и плавно выжала ходовую педаль.