Дальний и Ближний (СИ)

— Я его на ночь на передержку отвёз хозяйке, у которой щенком покупал. Всегда так делаю, когда уезжаю куда-нибудь. Она говорит, что он полночи выл, потом притих. Думали, что уснул, а он сломал клетку и сбежал.

— И часто он так делает?

— Первый раз… Я поехал искать, — чмокает меня.

— Подожди, я с тобой! — собираю вещи.

— Алина, оставайся. У вас время ещё до вечера, — протестует.

— Я с тобой! — решительно.

— Морозовы! Дайте поспать! — просыпается Красникова.

— Ладно! Давай быстро собирайся, я пока вещи поднимусь, заберу, — произносит шепотом Глеб.

Я пулей собираю рюкзак и через пару минут жду его у входной двери. Он спускается вниз, забирает у меня из рук сумку, и мы отправляемся на стоянку.

— Где его искать теперь? — спрашиваю по дороге.

— Он знает дорогу домой, возможно, туда рванул, — набирает скорость.

Через полчаса мы уже в посёлке недалеко от города.

Хозяйка, которая недоглядела за собакой, долго сокрушается, что надо было бы проверить пса, когда он притих, но не сделала этого.

А Дикий знатно раскурочил зубами клетку, в которой его заперли.

— Я бы тоже начала её ломать, — признаюсь, как только мы уезжаем из дома собачницы. — Сидеть в клетке…

— Клетка — не цепь. До этого он два года нормально в ней проводил время. Вообще странно ведёт себя последнее время. Врач сказал, что у него панические атаки.

— Они бывают у собак? — удивляюсь.

— Сам впервые услышал. Но, оказывается, бывают.

Тогда я его понимаю. Я сама за последние пару недель их несколько раз словила. Раньше никогда не было, а тут появились.

Тоже хочется сбежать подальше от всех, забиться в угол и выть.

Возле дома Глеб интересуется у бабушек, которые сидят на скамейке, не прибегал ли его пёс и они хором подтверждают, что был, но они побоялись к нему подойти, а потом Дикий сбежал.

Это было полчаса назад.

— Он не мог далеко уйти, — предполагаю.

— В парк надо идти, — направляется Глеб в сторону набережной.

Мы разбредаемся по аллеям в поисках собаки, но стараемся двигаться так, чтобы видеть друг у друга.

Проходя по дорожке, замечаю торчащие из-под куста собачьи лапы. При приближении оттуда слышится тихое рычание.

— Дикий? — медленно приседаю и зову пса.

Услышав своё имя, он потихоньку, перебирая лапами, выползает на пузе. Еле слышно поскуливает. Он меня узнал.

Встаю, оглядываюсь по сторонам и замечаю, что Морозов идёт в мою сторону.

Потерял…

— Глеб, он здесь! — машу ему рукой.

Парень переходит с шага на бег.

— Э, друг! — приседает рядом с Диким. — Устал? А зачем сбежал?

Он осматривает собаке лапы и качает головой.

Передние стёрты в кровь.

Поднимает пса на руки и несёт домой.

— Сколько он весит? — спрашиваю у Глеба, подстраиваясь под его широкий шаг.

— Почти сорок кило.

— Ого! — прикидываю в голове.

Во мне всего сорок пять. А пёс меньше меня вроде как.

— Он немного растолстел за последний месяц, так как из-за ран двигается мало, — объясняет Морозов.

Мы отвозим его к ветеринару, который обрабатывает Дикому раны и прописывает лекарства для успокоения нервной системы. Так же просит не оставлять его первую неделю ночью без присмотра.

Дома собака занимает своё место, а через пять минут мы слышим его громкое сопение.

Уснул «без задних ног ».

— Можно я душ приму? — смотрю умоляюще на Глеба.

Вся эта беготня и волнение заставили меня серьёзно попотеть.

— Конечно, могла бы и не спрашивать, — улыбается. — Может, составить тебе компанию? — притягивает за руку к себе и приобнимает, нагловато при этом ухмыляясь.

— Я пока не готова к такому повороту, — отрываю его руки от себя и иду в сторону ванной.

По пути разворачиваюсь и гляжу на него. А он смотрит мне в след с разочарованием на лице.

Ну не надо!

Не так я с тобой себе всё представляю в первый раз.

Быстро принимаю душ, заматываю волосы полотенцем.

А вот запасные вещи остались в рюкзаке в машине.

И что делать? Попросить Глеба принести? Не хочется его напрягать.

Выглянув из ванной комнаты и услышав, что Морозов гремит посудой на кухне, быстро прошмыгиваю к нему в спальню. Не думаю, что он будет сильно против, если я одолжу у него футболку или рубашку.

Шмоточник!

Два шкафа под завязку забиты одеждой. Не удивительно, что я ни разу не видела его в одном и том же, за исключением курток. Одних пиджаков штук десять, а не носит… По-моему даже у моего бывшего мужа гардероб был скромнее.

Снимаю с вешалки бледно-голубую рубашку и надеваю на себя, закатав рукава. Разглядываю себя в зеркало.

— Неплохо, — довольно улыбаюсь своему собственному отражению.

Мелкая, но стройная. Сильно выдающихся частей тела нет, но и плоской назвать себя язык не поворачивается.

— Согласен… Тебе очень идёт, — подтверждает мои слова Глеб, стоя у двери и наблюдая за мной.

На лице видно явное желание.

Разворот к нему и стараюсь натянуть рубашку ещё ниже, чтобы скрыть немного ноги. Он только смеётся над моими неловкими попытками прикрыть стыд.

— Она длиннее не станет, не старайся, — подходит ко мне с горящими глазами. — Целомудренно всё, не волнуйся.

— Я вещи забыла в машине. Извини, что взяла твою рубашку.

— Я понял. И не нужно извиняться, ты можешь брать в моём доме всё, что захочешь.