Дальше действовать будем мы

— Добрый-добрый… — вполне радушно встретил министр обороны гостя. — Давай поужинаем, да потом поговорим о делах…

По несколько осунувшемуся виду маршала было видно, что человек реально замотался, но оно и понятно, обстановка в ДРА и мире была сложной, так что приходилось крутиться.

— Ох и зол же на тебя был Юрий Владимирович… ты бы только видел его в тот момент, когда я ему доложил о твоих подвигах, — добродушно усмехнулся Соколов. — Сейчас думаю, что не скончайся Андропов, он бы устроил тебе веселую жизнь… а то и вовсе ее конец…

Анатолий понятливо кивнул. Несчастный случай и все дела. Андропов был довольно мстительной личностью.

— Так что повезло тебе как утопленнику. Рисковый ты все же человек.

— Удача любит рисковых, Сергей Леонидович. Зато каков результат⁈

— Тоже верно… не будь твоего пакистанского рейда и даже боюсь представить, что в Афганистане бы творилось вскоре…

Министр обороны достал бутылку коньяка, пару стаканов и налив на два пальца опрокинул в себя содержимое. Ну и Анатолий выпил.

— Так что хотел Толя? Вернуться на службу?

— Нет, товарищ маршал.

Соколов явно удивился.

— Вот как? А то я могу тебя восстановить… Сразу на полк поставлю. Такие как ты армии нужны ежели на свое место поставить. Сейчас по опыту Афганистана стало ясно что нужны специальные части, вроде спецназа КГБ, десант увы не тянят в полной мере. Ты как командир одного из таких подразделений выглядел бы идеально.

— Мне очень лестно слышать такие слова от вас, да и перспективы отличные, но не нужно. Как говорится: умерла, значит умерла.

— Почему?

— Я вижу свое дальнейшее предназначение в ином, в чем и требуется ваша помощь, чтобы сделано все было быстро и как надо, а не как обычно, формально и тяп-ляп.

— Хм-м… А именно? Признаться сильно заинтриговал.

— Я хочу помочь тем, кто прошел через афганскую войну, товарищ маршал.

— О чем ты? — нахмурился Соколов.

— Давайте говорить прямо, Сергей Леонидович, как коммунист с коммунистом. Государство, использовав солдат, просто выбросило их, как использованный… в общем попользовалось и выбросило. Они это чувствуют, многие озлобляются на государство и партию. Но это люди, совсем молодые пацаны с неокрепшей психикой и у многих она надломилась, что приводит к печальным последствиям. У вас есть статистика по совершенным преступлениям бывшими солдатами ОКСВА?

— Нет…

— В общем, товарищ маршал, у нас наблюдается аналог того, что в США назвали Вьетнамским синдромом. У нас развивается Афганский. Я это по себе знаю, товарищ маршал, — пристально взглянув в глаза собеседнику, сказал Киборгин. — Кошмары… они очень психологически выматывают… снится, что падает граната под ноги, а ты словно оцепенел, ни отпрыгнуть в сторону, ни пнуть ее… или в критический момент не стреляет автомат… и просыпаешься с криком. После таких снов очень тяжело… все валится из рук… ни работать толком не получается, ни учиться… хочется заглушить эти неприятные воспоминания и люди знают только один способ как это сделать, — кивнул он на бутылку коньяка. — Но я знаю как с этим бороться, особенно повезло с женой, что мне сильно помогает. А сколько тех, кто не знает и их некому поддержать? Понимаете, чем для них подобное эхо войны закончится?

— Понимаю, — хмуро сказал Соколов.

— Да… алкоголизм, наркомания… и в конце концов самоубийства. И никто этим людям не помогает, а ведь не так-то много надо сделать. Это не по-советски, товарищ маршал. Более того, в этом я вижу большую угрозу для партии и правительства.

— Какую?

— Все тайное рано или поздно становится явным. Уверен, что рано или поздно люди узнают, что у капиталистов есть центры по психологической реабилитации ветеранов, той же вьетнамской и корейской войны. Догадываетесь что они скажут?

— Да уж… тут много ума не надо, чтобы понять, — глухо пробормотал маршал Соколов. — Дескать антинародные правительства тратятся на помощь ветеранам, а народное — своих ветеранов бросило.

— Верно, Сергей Леонидович. Совсем плохо будет, если на эту тему обратят внимание наши враги и начнут вещать Голоса. А они обратят, ведь они пользуются любой промашкой нашего руководства, чтобы облить нас грязью. Это ударит по репутации партии и всего государства на международной арене. Скажу честно, я не понимаю чем занимается наш политический отдел если они упускают такие темы.

Маршал скривился как от кислого.

— Херней они там страдают, всяких диссидентов щемят…

Анатолий понятливо кивнул, вспомнив так же, что когда все-таки речь зашла о психологической помощи ветеранам, те ответили в том смысле, что дескать у советских солдат не может быть никаких посттравматических синдромов ибо они сражались за правое дело, а не творили зло как капиталисты-империалисты. Вот такой вот маразм.