Дальше фронта

И как прикажете со всем этим разбираться, если никакого справочника поблизости не видно? Снимать трубки наугад? Или идти от логики? К примеру, изображенные на дисках золоченые орлы, скорее всего, обозначают связь с правительственными организациями, может быть, даже в самой столице. Ну так и проверим.

Он наугад снял трубку самого на вид дорогого и солидного аппарата цвета слоновой кости. В трубке загудело. После четвертого вызова, протяжного и мелодичного, когда Уваров уже начал терять надежду на успех своего предприятия, в телефоне щелкнуло, и он услышал несколько встревоженный мужской голос:

– Рубин слушает. Кто у аппарата? Откуда вы звоните?.

Ни малейшего акцента Уваров не уловил, и возникла надежда, что план его начинает удаваться. Терять ему было нечего, и врать не имело смысла. Враги, если они засели на телефонной станции, и так узнают, с какого аппарата идет сигнал, а военных тайн он все равно выдавать не собирался.

Поручик назвал себя и, не вдаваясь в подробности, сообщил, что его отряд проник в Бельведер, ведет бой, связи со своими войсками не имеет и использует последнюю представившуюся возможность.

– А вы-то кто и где располагаетесь?

Собеседник немного помедлил и ответил, что на проводе приемная управления делами правительства России. Петроград. Мариинский дворец. Старший референт Огарков.

– Слушай, старшой, времени у меня совсем мало, воевать надо. Можешь меня переключить на любой военный коммутатор, а то здесь аппаратов чертова уйма, телефонной книги нет, перебирать все подряд – жизни не хватит.

Собеседник на той стороне коротко хмыкнул, похоже, оценил неумышленную остроту поручика.

– Чем же тебе помочь? Давай попробуем. На аппаратах номера написаны?

– Написаны, а что толку? О! – вдруг сообразил Уваров, – у тебя же там, наверное, все справочники есть! Ну-ка, ищи, какие выходят на штаб Варшавского округа, или Киевского, или Белорусского. А лучше бы – сразу Московского, или штаб Гвардии…

– Зачем тебе Гвардия, ты что, гвардеец? – поинтересовался невидимый собеседник, возя, наверное, одновременно пальцем по страницам справочника, а, скорее всего, щелкая клавишами электронной записной книжки.

– Ну! – машинально ответил поручик, слишком поздно сообразив, что не стоило бы афишировать участие гвардейских частей в событиях. Но – вылетело, так вылетело. И референт, очевидно, парень, в политике разбирающийся, должен все понять правильно.

– Вот, нашел. Есть там у тебя аппарат с номером «343»?

– Сейчас. Ага, вот он такой…

– Так это и есть связь с округами и центральными управлениями Военного министерства. Гвардии в списке нету, тут уж извини. Записывай коды. Удачи тебе, поручик. Что-то не получится, снова на меня выходи, я здесь буду, и кое с кем свяжусь пока, доложу о твоем звонке. У меня тоже служба. Когда выберешься, дозвонись до меня по такому вот номеру, интересно, чем твои дела закончатся. А я, может, тебе и еще пригожусь…

Что ж, хорошие люди везде встречаются, Уварову на них и раньше везло.

Удивительные все же люди – мятежники. Городские узлы и линии телефонной связи под контроль взяли, а губернаторскую АТС – нет. Вернее, под контролем она все-таки была, раз продолжала работать, и сидели сейчас где-нибудь поблизости техники, обеспечивающие функционирование аппаратуры, только вначале руководители повстанческого штаба намеревались использовать (и наверняка использовали) узел в своих целях, а последние два часа задумываться о том, чтобы как-то контролировать работу АТС, просто было некому.

Впрочем, это тоже большой вопрос. Вполне может найтись инициативный и ответственный человек, который заинтересуется, а кто это вдруг начал названивать по российским линиям. И примет соответствующие меры – то ли отключит станцию, то ли направит сюда людей для проверки. Последнее, впрочем, очень маловероятно, а вот первое – вполне.

Поэтому следовало спешить.

Уваров сравнительно быстро вышел на Минск, в категорической форме, тоном большого начальника потребовал у оперативного дежурного соединить его со штабом спецопераций в Белостоке, а уже через него, располагая нужными позывными, добрался и до группы Стрельникова. Круг получился большой, но система армейских коммутаторов работала четко и слышимость была весьма сносная. Хотя, конечно, забавно – разговариваешь через пятьсот с лишним километров телефонных проводов с людьми, находящимися почти в пределах прямой видимости.

Здесь он и узнал, что войсковая операция была отменена буквально в последний момент, сообщить о чем ему, Уварову, не удалось по причине непрохождения радиосигнала. Оно и понятно, в тот момент группа продвигалась на приличной глубине, а батальонные радиостанции пока что не способны работать сквозь бетон и камень.

О причине изменения планов дежурный капитан ничего не мог пояснить, просто продублировал сильно опоздавший приказ и от себя посоветовал сматываться побыстрее, указав квадраты, где, по данным разведки, берег Вислы повстанцами не контролировался.

И на том спасибо.