Дама непреклонного возраста

Вероника Егоровна схватила со столика салфетку и принялась брезгливо вытирать пальцы. Зинаиде с каждой минутой эта девица нравилась все меньше. С виду достаточно милая женщина, а стоило ей только рот открыть, так и не поймешь, с кем говоришь – либо с недоразвитым подростком, либо с заторможенным алкоголиком. Во всяком случае, речь молодой красавицы уши не ласкала. А та вовсю продолжала негодовать:

– Чо приду-умала – по мордасам она мне! Стопудово, специально ногами дрыгала, чтобы хоть кто-то клюнул… Я, главное, ее все утро ищу, а она под сто-ойкой! Ты мне прострочила кардиган? У нас в эту субботу пока-аз, чтоб ты зна-ала. И где мой кардиган?

Данилова с достоинством дернула головой:

– Он прострочен был еще в четверг. И я об этом говорила. Только вам, Вероника, все никак не хватает времени его примерить. А потом в самый последний момент выяснится, что вы еще похудели и он вам велик. И мне придется всю ночь не спать. Из-за вас, между прочим!

Высоченная девушка не обратила внимания на упреки заполошной Даниловой. Она вытянула из карманчика сигарету с зажигалкой, затянулась и пыхнула несчастной женщине прямо в лицо:

– Готов? А чо тогда пыхтишь? Свободна.

И повихляла из бара. На такую мелочь, как Зинаида, девица и вовсе не оглянулась за все время пребывания. Зинаида проводила ее взглядом и сочувственно спросила у толстушки:

– Она что, церебральным параличом болеет?

Данилова на нее посмотрела так, будто Зинаида призналась, что сперла все ее пирожные.

– Как вы можете! Вероника специально отрабатывает походку манекенщицы. И наша бухгалтер говорит, что у нее получается лучше всех. А между прочим, у Вероники одна нога короче другой! А у меня так не получается!

Зинаида с удивлением уставилась на Данилову. Неужели та всерьез завидует этому вилянию похожей на веревку девицы? Ведь сразу же заметно, что у Вероники отклонения. Причем, во всех областях организма.

– Хм, – фыркнула она. – Сломайте себе ногу и еще не так ковылять будете. И потом, почему вы ей позволяете так с собой обращаться? Если б она со мной так…

Зинаида вспомнила, из-за чего ее уволили в последний раз, и скромно подобрала губы.

– Как почему? – вытаращилась кругленькая Данилова. – Потому что Вероника Моткова… Она же… У нее же папа! Знаете, кто у нее отец? Вот и я не знаю. Никто не знает, но он у нее – о-го-го, такая шишка! Кстати…

– Зинаида, – быстро представилась новая барменша. – Зинаида Корытская.

– Да я знаю. Кстати, Зинаида, а где мои пирожные и кофе? Я вам уже заменитель достала… – обиженно проговорила она, устраиваясь на высокий стульчик возле стойки. – Так пить хочется! И есть так хочется… Всего так хочется… а вы ничего не подаете!

– Я сейчас приготовлю, мигом… – засуетилась Зинаида и ради нового знакомства даже бухнула Даниловой кофе из баночки с черной этикеткой. – Сейчас я вам натуральный кофе сварю, чего вам помои хлебать.

Данилова замахала руками.

– Не надо мне натуральный! Я такую гадость в рот взять не могу, сплошная горечь!

– Ну, тогда я сама его выпью. Вы не расскажете мне про работниц театра, а? Ну, хотя бы про вот эту самую Веронику… Она заместитель Ивской?

Данилова только что откусила от своего пирожного кусок и теперь чуть не подавилась от смеха:

– Ха! Заместитель! – проговорила она, как только расправилась с куском. – Это Верка-то? Нет, Веркой ее нельзя звать, обидеться может. А она у нас как-никак единственный парикмахер. И еще визажист. И еще папа у нее. Потом такого наворотит! Нет, с ней никак нельзя ссориться, поэтому и терпим ее выходки.

Зинаида фыркнула. Ей ни парикмахер, ни визажист особенно не требуется, красота, черт возьми, если она есть (а у Зинаиды этого не отнять), то она ни в каких Верках не нуждается.

– Вот уж, честно говоря, не стала бы приседать перед такой Вероникой только для того, чтобы она мне волосы хорошо чесала. Пусть даже на пару с папой! – не удержалась она. – Не со мной она дергалась, уж я бы нашла, что ей ответить.

– Да что вы! – чуть не упала со стульчика Данилова. – Не вздумайте! Я вам по секрету скажу: Вероника Моткова страшный человек! Страшный! Она способна на что угодно!

У Зинаиды ухнуло сердце. Вот оно! И Татьяна еще не знает, кто бы мог прикончить старушку… А тут, может быть, преступница прямо безнаказанно вихляется. Только бы еще узнать, зачем она удавила несчастную? Хотя, похоже, здесь и думать особенно не надо: сказала ей Софья Филипповна, что Веронике при ее внешности только багром работать, и все – пожалуйста, похоронили бедолагу.

– И чем же так страшна ваша Вероника Моткова? – равнодушным голоском спросила Зинаида.

– Ой, что вы! – испуганно вытаращила глаза Лидия Николаевна. Потом оглянулась и страшным шепотом спросила: – Вы никому не расскажете?

Зинаида торжественно помотала головой.