Дама Пик (Роман)

- Вот именно. На девушек пусть смотрит, я им сказала о камерах, так они теперь вертятся перед ними голышом, делая вид, что ни о чем не догадываются. Старый пердун обкончается там, и пусть. Но когда Генри как бы случайно двинул по жучку в нашей с тобой комнате спинкой кресла и сломал его, через пять минут прискакал местный якобы электрик и сказал, что ему нужно проверить проводку. Я вышла из ванной без всего и сказала, что у нас все в порядке и чтобы он убирался. Он ушел очень расстроенный.

- Выскакивать без всего из ванной ты любишь, - подтвердил я, вспомнив Ухту, где Наташа смутила похотливую грудастую горничную, уже рассчитывавшую на дополнительный заработок.

- Да, люблю, - вызывающе сказала она, - но не в этом дело. Во-первых, теперь мы знаем о жучках, а во-вторых, Генри сказал, что испортит их и в тех комнатах, где расположились его ребята.

- И это правильно, - кивнул я.

- Конечно. Но это опять же - семечки. Полчаса назад, когда ты пошел обозревать эти садово-парковые окрестности, я тоже решила прогуляться в одиночестве. Устала, знаешь ли, с дороги. Так вот, когда я добралась до главных ворот, не тех, через которые мы въезжали, а других, на южной стороне, то там, тихонько стоя в кустах, увидела интересную вещь.

Она затянулась, а я подумал, что интересные вещи начинают валиться на нас, как из мешка. Главное, чтобы не засыпали насмерть.

- Так что за вещь? - подтолкнул я Наташу.

- А вещь такая, - она выпустила дым и внимательно проследила за тем, как он уплыл.

- Когда-нибудь я ликвидирую тебя частным порядком за твою любовь к драматическим паузам, - пообещал я, угрожающе глядя на нее.

- А вещь такая, - повторила Наташа, - ворота открылись, внутрь въехал военный джип и остановился около будки охранника. Из будки вышел какой-то худой загорелый чурбан в белой накидке и с большой бородой, подошел к водителю и они заквакали по-своему.

- Ну и о чем же они квакали? - усмехнулся я, уже догадавшись, что загорелым чурбаном был не кто иной, как Надир-шах.

- Я не знаю, о чем они квакали, - прищурилась Наташа, - но один называл другого Надиршахом. Как тебе это нравится?

Я подумал и честно ответил:

- А никак! Я сам недавно видел его сидящим на этой самой скамье.

- И ничего мне не сказал?

- Да я и не успел! Ты сразу же схватила меня за руку и поволокла сюда. Я уж думал, тебе потрахаться захотелось…

Наташа зыркнула на меня и вдруг больно ущипнула за ляжку.

Я ойкнул и вскочил.

- Я тебе покажу - потрахаться! Маньяк.

Я не нашелся, что сказать, и поэтому полез за сигаретами.

Ну и дела…

Так что же тут делает этот долбаный Надиршах?

Неужели он знает о том, что я здесь?

При мысли об этом меня аж передернуло. Только этого и не хватало для полного счастья! Хотя…

- А моего имени они не называли?

- Нет. Точно не называли. Я слушала очень внимательно, будь уверен.

- Хорошо… - медленно сказал я, - хорошо. А что было дальше?

- А дальше тот, что на джипе, уехал, а Надиршах снова ушел в будку. Через десять минут за ним приехал белый «мерседес». И он тоже отвалил.

Мы помолчали, затем я сказал:

- Значит, так. Нужно немедленно предупредить Генри, чтобы он готовил своих ребят к действиям, а я пока пройдусь и подумаю.

Наташа встала и пошла в караван-сарай искать Генри, а я достал еще одну сигарету, прикурил от зажигалки и глубоко затянулся.

Генри Хасбэнд был чернокожим сержантом американского спецназа, покинувшим службу из-за разногласий с начальством. Начальство считало, что всяких подонков нужно публично судить, предоставляя им адвокатов, а также по возможности не нарушая их гражданских прав. И эти подонки становились телезвездами, о них узнавал весь мир, какие-то козлы из гуманитарных организаций защищали их права, в общем, не так уж и плохо у них все было. Ну, получит злодей двадцать пять лет за кровавое преступление, выйдет, когда ему исполнится полтинник, и будет жить, поплевывая на детей тех, кого он убил. И закон будет на его стороне.

А Генри считал, что его работа заключается в том, чтобы уничтожать их без шума и помпы, а также без суда и следствия, которые им были только на пользу. Просто грязная работа, заключающаяся в том, чтобы по мере сил очищать мир от скверны.

Мнение начальства оказалось, как и следовало ожидать, более увесистым и подкреплялось многочисленными документами, поэтому Генри послал всех на хрен и уволился. В последнее время он занимался тем, что в компании с несколькими такими же, как он сам, ребятами, делал то, что считал нужным. А именно - находил и убивал тех, кого по всем извечным человеческим законам нужно было четвертовать. Между прочим, он именно так и поступал. А потом его нашла Наташа и предложила развлечься в Пакистане. Генри Хасбэнд принял это приятное предложение, положил в карман Наташин чек с пятью нулями и отправился собирать своих.

И теперь в составе обслуживающего миссию милосердия были шестро спецназовцев, подготовленных и экипированных так, что злодеям и сексуальным маньякам нужно было держаться от наших девочек как можно дальше.