Дама-призрак. Дело об изящном силуэте. Сборник

- Я играю в азартную игру, - объяснил Мейсон, - ставка - ваша жизнь и свобода, но ничего другого нам не остается. У меня не было времени посоветоваться с вами, да я и не хотел. Если бы мы начали перешептываться, присяжные сразу поняли бы, что мы в чем-то не уверены.

Оставался один выход - вести себя так, словно я ничуть не сомневаюсь в вашей невиновности и оставляю все в руках присяжных.

- Я думаю, вы поступили правильно, - согласилась она. - Это значит, что мне не нужно давать показания, да?

- Это значит, что вам не нужно давать показания.

- Слава Богу!

- Выше нос, Дженис! - улыбнулся Мейсон. Полицейский, который подошел, чтобы увести Дженис, ободряюще улыбнулся.

Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк отошли в уголок, ожидая, пока публика покинет зал заседаний.

- Это была рискованная игра, - сказал Дрейк.

- Иногда приходится, - ответил Мейсон.

- Но отпечатки шин - они по-прежнему обвиняют, - сказал Пол.

Мейсон только улыбнулся в ответ:

- Бомба Гамильтона Бергера обернулась хлопушкой.

- Если вы будете так продолжать, его хватит удар, - сказала Делла Стрит.

- Еще ничего и не было. Подождите начала следующего заседания, - пообещал Мейсон. - У меня есть план. Если он сработает, Бергер сгрызет себе все ногти.

XV

Когда в два часа началось вечернее заседание, Гамильтон Бергер объявил:

- Уважаемый суд, обвинение хотело бы возобновить слушание дела.

Судья Сеймур покачал головой:

- Господин прокурор, у обвинения была возможность, но оно ею не воспользовалось. Вы заявили, что представите оставшиеся доказательства в процессе предъявления контрдоказательств. Защита отказалась от выступления, контраргументов не будет. Представление доказательств закончено. Вы готовы начать прения?

- В таком случае, - заявил Гамильтон Бергер, - мы просим суд отложить дело до завтрашнего утра, чтобы у нас была возможность подготовиться к прениям.

Судья Сеймур взглянул на Перри Мейсона:

- Защита не возражает?

- Защита хочет продолжить слушание дела, - ответил Мейсон. - Окружной прокурор является представителем народа и получает зарплату от налогоплательщиков. Он был очень обеспокоен, что излишние задержки им слишком дорого обходятся. Мы хотим облегчить их бремя и приступить к делу немедленно.

- Хорошо, - согласился судья Сеймур. - Ходатайство обвинения отклоняется. Начинайте прения, господин окружной прокурор.

- Мы отказываемся от вступительного слова, - объявил Гамильтон Бергер.

- Тогда вы, мистер Мейсон.

Мейсон подошел, встал перед присяжными, улыбнулся им и заговорил:

- Леди и джентльмены, это будут очень короткие прения. Суд предупредит вас, что в деле, основанном на косвенных уликах, которые могут быть объяснены как-то иначе, кроме вины подсудимого, ваш долг оправдать обвиняемого. Это часть доктрины о разумном сомнении, которая является частью нашего закона и системы правосудия.

Вы сами видите, что произошло в данном деле: оно полностью зависит от косвенных доказательств. Вы знаете версию подсудимой из уст полицейского, который рассказал вам о чемодане, а также о письме.

Теперь становится совершенно очевидным, что письмо не пришло по почте, а было составлено самим мистером Тейлманом. Он отправил свою секретаршу за газетами и ножницами и смастерил письма.

Почему он это сделал?

Да потому, что боролся за контроль над одной из своих компаний. Контрольный пакет акций был у его бывшей жены, Карлотты Тейлман. Тейлман хотел получить эти акции, но другие хотели того же.

Карлотта Тейлман по-прежнему любила своего бывшего мужа. Она чувствовала, что привязанность мужа была украдена у нее женщиной, сделавшей привлекательность своей профессией.

Что же делает Карлотта Тейлман? Она берет себя в руки. Садится на диету. Сбрасывает сорок или пятьдесят фунтов, возвращает большую часть прежней красоты. Ей хочется, чтобы муж увидел ее. Ее нельзя за это осуждать. Она хотела отомстить женщине, укравшей у нее мужа. Такова человеческая натура, и Карлотте Тейлман можно только посочувствовать.

Тейлман же хотел получить акции. Он чувствовал, что бывшая жена откажется их продать, если он обратится к ней сам, и предпочел действовать через посредника. И велел этому посреднику назвать фиктивное имя.

Какое же фиктивное имя должен был назвать посредник? То, которое мистер Тейлман хотел бы иметь в документах. А какое имя он хотел там иметь? Он хотел приобрести акции на имя своей второй жены. Ее девичье имя - Агнес Бернис Видал. Итак, посредник позвонил бывшей жене мистера Тейлмана. Он назвался А. Б. Видалом и предложил Карлотте расплатиться за ее акции наличными.

Почему он хотел заплатить наличными?

Да потому, что не хотел, чтобы об этом узнал таинственный соперник. Он хотел, чтобы этот человек оставался в неведении относительно того, кто такой А. Б. Видал.