Дама-призрак. Дело об изящном силуэте. Сборник

Ей стало ясно, что он оставит ее одну, если она не пойдет. Музыка влекла его сейчас больше, чем она. Ей пришлось встать и без всякого желания спуститься по лестнице в подвал под рестораном. В центре большого зала свешивалась с потолка голая лампочка, в пустых бутылках стояли свечи. Ободранный деревянный стол был уставлен бутылками джина, на каждого приходилось почти по целой бутылке. Один парень расстелил на столе кусок серой оберточной бумаги и высыпал на него кучу сигарет; каждый мог брать, сколько хотел. Это был не тот сорт, который курили наверху; они были набиты чем-то черным, и она услышала слово «марихуана».

Как только Мельбурн и девушка вошли, кто-то запер дверь на засов, чтобы им никто не мешал. Она оказалась там единственной женщиной.

Они сидели на пустых ящиках, коробках и бочках. Сначала жалобно заплакал кларнет, потом началось что-то невероятное.

Два следующих часа напоминали чистилище Данте. Она говорила себе, что никто не поверит, что она пережила такое. Дело было не в музыке - она была прекрасна. Дело было в их фантасмагорических тенях, раскачивающихся на темных стенах и потолке. Дело было в их демонических лицах, неожиданно выплывавших из темноты и снова исчезавших. Дело было в джине и марихуане.

Музыкантов охватило неистовство, от которого она пыталась скрыться в самом дальнем уголке. Время от времени кто-нибудь из них начинал ее преследовать, тесня так, что она прижималась к стене. Они выбирали ее потому, что она была женщиной, трубили ей прямо в лицо, оглушали и пугали до смерти.

- Эй! Лезь на бочку и танцуй!

- Я не могу, я не умею!

- Лезь! Здесь все свои!

«Скотт!» - звала она про себя, убегая от неистового саксофониста. Наконец, избавившись от него, она, запрокинув голову, облегчила душу криком:

- Скотти, я больше не могу!

Ей удалось пробиться к ударным инструментам. Она схватила барабанщика за руку, похожую на кувалду, и тянула, пока он не обратил на нее внимания.

- Клайв, уведи меня отсюда. Я больше не могу! Я тебе говорю, с меня достаточно. Если я еще хоть минуту здесь останусь, то упаду в обморок.

Он был одурманен марихуаной. Она увидела это по его глазам, когда он спросил:

- А куда мы пойдем? Ко мне?

Она не могла отказаться, иначе его было не вытащить отсюда.

Он встал и повел ее к дверям. Походка его была нетвердой. Он открыл дверь, и девушка выскочила из подвала; за ней вышел музыкант. Никто не обратил внимания на их уход. Дверь закрылась, и неожиданно воцарилась тишина.

Ресторан был уже пуст и темен. Только где-то у выхода светила одна лампа.

Когда она оказалась на улице, свежий воздух показался ей прекрасным после разгоряченного неистовством подвала. Ей пришло в голову, что она никогда не вдыхала такого чистого и свежего воздуха. Она прислонилась к стене дома и дышала полной грудью. Ударник несколько отстал, видимо, закрывая дверь.

Было не меньше четырех часов утра, темный город вокруг спал. Она чуть не поддалась искушению броситься вперед по улице, спастись бегством и покончить со всем этим. Она знала, что смогла бы от него убежать. Он был в таком состоянии, что не мог ее преследовать.

Но она вспомнила лицо на фотографии в своей комнате и осталась на месте, поняв, что это будет первое, что попадется ей на глаза, когда она вернется. В это время подошел ударник, и возможности сбежать уже не было.

Они взяли такси. Он жил в старом доме, таких домов в этом районе было несколько, их перестроили в доходные. На каждом этаже было по квартире. Они поднялись на третий этаж, он открыл дверь и зажег свет. Квартира производила мрачное впечатление: темный от времени пол, высокие потолки, оконные проемы, напоминающие стоящие гробы. Было не очень приятно оказаться в таком месте в четыре часа утра. Тем более в таком обществе.

Девушку передернуло от отвращения; остановившись у двери, она старалась не смотреть на его сложные манипуляции с дверью. Она старалась сохранить ясную голову, мысли о том, куда она попала, могли только вывести ее из равновесия.

Он закончил возиться с замком, теперь они были заперты в квартире.

- Свет нам не понадобится, - заявил он.

- Пусть горит, - возразила она.

- Надеюсь, ты не намерена стоять так целую вечность.

- Нет, - рассеянно ответила она, - я не намерена так стоять…

Она смотрела вокруг в поисках чего-нибудь, что могло стать отправной точкой. Например, что-нибудь оранжевое.

- Что ты ищешь, скажи, пожалуйста? - рассерженно спросил он. - Комната как комната.

Что, ты не видела ничего подобного?

Наконец ей удалось обнаружить то, что требовалось: абажур из дешевого искусственного шелка в дальнем конце комнаты. Лампа бросала на стену слабый отсвет, подобный ореолу. Подойдя, она положила руку на абажур и сказала:

- Мне нравится этот свет.

Он не обратил на это внимания.

Держа руку на абажуре, она продолжала:

- Ты меня совсем не слушаешь. Я сказала, что это мой любимый цвет.

Он тупо посмотрел на нее:

- Ну и что?

- Я хочу шляпу такого цвета.

- Куплю тебе завтра или послезавтра.