Дама разбитого сердца

Однако он явно не ожидал того, что за этим последовало.

Ленина машина со страшным грохотом взорвалась, озарив стоянку темно-багровым пламенем. Она подскочила в воздух и тут же разлетелась на части, причем огромный кусок пылающего покореженного металла упал на капот джипа, изрядно попортив его.

Браток, испуганно матерясь, выскочил из своей машины и уставился на догорающие останки Лениного автомобиля. Вид у него при этом был такой растерянный, что с него вполне можно было написать новый вариант известной картины «Не ждали».

Сам Леня решил поскорее ретироваться, чтобы не оказаться замешанным в какие-нибудь разборки.

Он отошел подальше от театра и поймал частника. По дороге домой он безуспешно пытался успокоиться и думал о том, как ему повезло, что машина взорвалась без него.

И еще он думал, насколько же опасным оказывается простое наблюдение за таким безобидным с виду брачным аферистом с трогательной и внушающей симпатию фамилией Зайкин.

Но вот как раз теперь Леню Маркиза ужасно заинтересовало это дело, уж очень захотелось понять, кто же он такой – Вася Зайкин. Кроме того, не родился еще тот человек, который может безнаказанно взрывать Ленины машины. Хотя, конечно, для слежки он угнал первые попавшиеся «Жигули», которые никак нельзя было назвать своими, но дело не в машине, а в принципе.

Василий открыл дверь своими ключами и вошел в прихожую.

– Васенька, это ты? – донесся из комнаты мамочкин голос.

– Конечно, я, мамочка, кто же еще! – Василий повесил пальто, вошел в мамочкину комнату и увидел обычную картину: мамочка, в лиловом спортивном костюме, крутила педали велотренажера.

– Мамочка, не переутомляйся! – Вася подошел к ней и чмокнул в щеку. Щека была намазана питательным кремом с запахом кокоса, и Василий вытер губы носовым платком, прежде чем закончить фразу:

– Тебе могут быть вредны чрезмерные нагрузки.

– Ты намекаешь на мой возраст? – Мамочка хихикнула. – Это невежливо! Васенька, ты не забыл, что у нас кончились йогурты?

– Конечно, мамочка, я купил твой любимый – яблоко с грушей.

– Но, я надеюсь, не жирный?

– Конечно, нет, полтора процента.

– Умница! – Мамочка замедлила вращение педалей, затем остановилась и слезла с тренажера. Придирчиво осмотрев сына, она проговорила:

– Тебе пора к парикмахеру. Ты очень зарос. Запишу тебя на следующий вторник к Марианне.

– Хорошо, мамочка. – Василий плюхнулся в кожаное кресло. – Чем ты сегодня занималась?

– Как обычно. Пробежка, бассейн, визит к косметологу… В моем возрасте нельзя запускать себя.

– Ты прекрасно выглядишь, мамочка.

– Кстати, Вася, я сегодня разговаривала с Олимпиадой Степановной. Ты помнишь Олимпиаду?

– Московскую? На которой был мишка-талисман?

– Перестань придуриваться! Мою старинную подругу Олимпиаду Степановну Свешникову!

– Ну конечно, мамочка, я помню Олимпиаду Степановну! Кто же не помнит Олимпиаду Степановну!

– Так вот, у нее есть племянница. То есть не совсем племянница, более дальняя родственница, но это неважно. Очаровательная девушка, с прекрасным характером, высшим образованием и средней музыкальной школой. Играет на фортепьяно, говорит на трех языках…

– И вышивает болгарским крестом похоронные саваны, – насмешливо закончил за нее Василий.

– Прекрати! Действительно чудная девушка!

– И сколько лет этому сокровищу?

– Всего тридцать пять!

– Я себе представляю! – Василий сладко потянулся. – Мамочка, я тебя умоляю, оставь эти дурацкие хлопоты! Если я захочу жениться, я сам найду себе подходящую невесту…

– Васенька, как ты можешь так говорить! Я твоя мать и хочу наконец дожить до внуков! Я вижу, что ты слишком скромен, стеснителен, не умеешь ухаживать за девушками, я не могу пустить такое важное дело на самотек! Ты совершенно не разбираешься в женщинах, и тебя может обвести вокруг пальца первая попавшаяся вертихвостка!

– Моя единственная женщина – это ты! – Василий снова потянулся к мамочке, чмокнул ее в намазанную кремом щеку и вытер губы. – Нам хорошо вдвоем, и больше никто нам не нужен.

– Глупости! – Мамочка недовольно отстранилась. – Тебе уже не двадцать лет! И даже не тридцать! Я хочу дожить до внуков! Я хочу их понянчить! Ну, это, допустим, перебор, но хотя бы увидеть их!

– Доживешь, обязательно доживешь, мамочка! – примирительно проговорил Василий. – Ты проживешь еще сто лет! Ты в прекрасной форме и очень хорошо выглядишь!

– Что у тебя на работе? – озабоченно проговорила женщина. – Надеюсь, ты помирился с начальником?

– Да, мамочка, – Василий снова потянулся, – я помирился с начальником. Он обещал мне повышение.

– Вот видишь! – Мамочка торжествующе вскинула голову. – Мать плохого не посоветует! Очень важно правильно держать себя с начальством и сослуживцами, всячески избегать конфликтов, но при этом не позволять никому садиться себе на шею…

– Да-да, мамочка, – Василий зевнул, – а мы сегодня будем ужинать?

– Ты прекрасно знаешь, Васенька, что сама я после семи часов ничего не ем, но для тебя я приготовила запеченную лососину. Ты ведь любишь запеченную лососину?