Дама с единорогом

— Местные дамы локти себе кусают и наперебой спрашивают, кто эта девушка, сумевшая завладеть мыслями графа. «Будьте осторожны»… Какая забота! Только всё бесполезно — «перепуганной косуле» нет до него никакого дела. Любезничал бы с другой, ну, хотя бы со мной. Я бы по достоинству отплатила ему за внимание.

— Вы серьёзно, Мелисса? — ужаснулась баронесса.

— Конечно. Посмотрите, как он красив! И не только красив, но и богат. Он просто неотразим! Что Вам в нём не нравится?

— Я отдала сердце другому.

— Это не помеха. Не пренебрегайте таким женихом. Смотрите, как бы его не увели у Вас из-под носа!

— Я не огорчусь.

— Напрасно! Я слышала, Ваш отец снова жениться. Это правда?

— Думаю, да.

— И кто же она?

— Девушка, с которой разговаривает кузина. Кажется, её зовут Каролина.

— Та серая мышка? — Мелисса скептически осмотрела баронессу Дрейэр. — Ничего особенного. Деньги есть?

— Не знаю. Отец никогда при мне не говорил о ней.

— Значит, из-за наследника.

Жанна покраснела. Она избегала говорить на такие темы.

— Только больно она хиленькая, как бы не умерла родами! — Баронесса Гвуиллит бросила ещё один взгляд на Каролину. Она ей не нравилась.

Разговаривая, они приблизились к большой поляне перед лесной протокой. Охотничьи рога гудели рядом; наиболее благоразумные из дам предложили свернуть в сторону, но молодые настояли на том, чтобы немного посмотреть. Их было большинство, и они победили.

Жанна вместе с баронессой Гвуиллит осмелилась подъехать к реке, чтобы без помех наблюдать за апофеозом охоты. Ей было совсем не страшно, скорее интересно.

Свора выгнала на поляну несколько олених и оленя с большими ветвистыми рогами. Обезумев от страха, животные мчались к реке, ища защиты в воде; собаки с яростным лаем преследовали их. Охотники с дротиками и копьями окружили поляну; по воде скользили лодки со стрелками.

Первым в реку бросился молодой олень — и тот час же пал жертвой меткого охотника; олених, последовавших за ним, постигла та же участь. Не решившиеся войти в воду гибли от укусов собак и ударов острых копий.

И тут из леса показался ещё один олень. Поддев рогами нескольких собак, он бросился туда, откуда дамы наблюдали за охотой. Они завизжали и бросились врассыпную. Перепуганный конь баронессы Уоршел на полном скаку вошёл в воду, обдав всадницу кучей брызг.

— Баронесса, в сторону! — раздался в её голове крик Норинстана.

Она видела, как он пришпорил коня, выхватил из рук оруженосца копьё, — и видела оленя, который был так близко от неё. И вдруг он упал. Неизвестно откуда появившийся следопыт в зелёном схватил лошадь баронессы под уздцы и вытащил на берег.

— Меткий удар, милорд! — со знанием дела сказал он, осмотрев мёртвого оленя. Вытащив копьё, следопыт почтительно подал его графу.

— С Вами всё в порядке? — спросил Норинстан. Он даже не взглянул на убитого оленя.

Жанна кивнула. Кажется, он искренен. Но почему не ругает её? Она ведь чуть не испортила ему охоту. Но он ни взглядом не укорил её, просто взял её коня под уздцы и отвёл к притихшим дамам, посоветовав впредь быть осмотрительнее.

— С Вами точно всё в порядке? — Норинстан поручил её заботам Мелиссы Гвуиллит.

— Уверяю Вас, я просто испугалась.

— В таком случае, полагаю, Вы украсите своим присутствием вечерние танцы. Ведь Вы танцуете?

— Да, — смущённо пробормотала девушка.

— Отлично. Надеюсь, это маленькое приключение не отразится на Вашем здоровье. — Граф с улыбкой покосился на её мокрый подол.

Баронесса покраснела и постаралась незаметно отжать юбки. Боже, какой стыд! Хорошо, что для парадного обеда у неё приготовлено другое платье.

* * *

Пол в главном зале Леопадена был выложен каменными плитами разного оттенка; сверху в честь праздника были разбросаны трава и цветы. Через арочные проёмы зал сообщался с чередой смежных крошечных подсобных помещений.

Стены были начисто выбелены и украшены охотничьими трофеями и оружием. В торце зала был гигантский камин.

Следуя указаниям оруженосцев, гости заняли свои места. Во главе стола, в большом кресле с ручками в виде львиных голов восседал граф; по правую руку от себя он усадил барона Уоршела и его дочь. Сигнал к началу пира подал слуга, трубивший воду; чисто вымытые, одетые во всё новое пажи с полотенцами на шеях поднесли гостям тазы с водой, в которых, плавали лепестки цветов. Они почтительно останавливались перед каждым гостем и предлагали омыть руки.

Замелькали слуги, расставлявшие серебряные приборы и закрытые фигурными крышками блюда, клавшие куски хлеба для мяса и разливавшие вино по кубкам. После обычной процедуры проверки безопасности яств, гости принялись за еду.

Норинстан не поскупился на угощение: тут была и жареная оленина, приправленная острым соусом, и обложенные яблоками молочные поросята, всевозможная птица, пироги с крольчатиной, даже жареные лебеди; гости лакомились гранатами, финиками и персиками. Прислужники обходили стол с кувшинами, наполняя опустевшие кубки вином.