Дама с коготками

– Меня зовут Ольга Евгеньевна Васильева, девичья фамилия Воронцова. Родилась 13 ноября, имею на теле особые приметы в виде шрама от аппендицита и ожога на левой ягодице.

Дальше она каким-то странным, бесстрастным голосом принялась рассказывать историю своей супружеской измены.

Вот уж всем глупостям глупость! Мало того, что решила по непонятной причине ворошить быльем поросшую историю, так еще записала на кассету!

– Это пришло сегодня по почте, – тихо сказала Ольга, – хорошо еще, что Кешки не было дома. Внутри лежала записка.

И она подала листок с напечатанными словами «Слушай одна».

Примерно через час раздался звонок, и какой-то непонятный – то ли мужской, то ли женский – голос поинтересовался:

– Послушала?

– Да, – ответила Зайка.

– Пять тысяч баксов, и об этом никто и никогда не узнает. Иначе вторую кассету с признанием получит супружник. То-то обрадуется, бедолага, – издевался голос. – Позвоним завтра в одиннадцать утра, сообщим, где денежки оставить.

Трубка противно запищала. С Зайкой приключилась настоящая истерика, и вот теперь она прибежала за советом. Я потребовала, чтобы невестка вспомнила, кому и когда рассказывала про свое приключение. Ольга отрицательно покачала головой.

– Никому и никогда.

– Может, японец?

Зайка печально улыбнулась.

– Может, и проболтался, да только у себя в Японии, к тому же он даже не знал, как меня зовут, наверное, принял за эксцентричную француженку. Хвастается в Токио победой над парижанкой!

Но кто-то все же записал на кассету неприятное признание? Может, компьютерные штучки? Вроде слышала, что можно заставить машину говорить любым голосом. Или это информация из фильмов о Джеймсе Бонде?

– Что делать? – сокрушалась Ольга.

– Не реветь! – обозлилась я. – Слушай сюда. Мы заплатим шантажисту деньги, и всё.

– Так он и угомонится! – резонно заметила невестка. – Откусит кусок, потом еще захочет. Нет, лучше пойду признаюсь, будь что будет.

– Даже не думай, – запретила я, – в каждом мужчине живет первобытный дикарь-собственник. Делиться своим он не станет ни с кем. Нужно выбираться из ситуации по-другому: найдем шантажиста и прижмем негодяю хвост.

– Как? – изумилась заплаканная Ольга.

– Просто, ты понесешь деньги, а я прослежу за тем, кто придет. А сейчас не реви, утри нос и делай вид, что все в порядке.

На следующий день, ровно в 11 утра раздался звонок. Мы одновременно схватили параллельные трубки. Теперь казалось, говорил ребенок.

– Сегодня в 23.00 подъезжай к Сиреневому бульвару, между домом ь34 и овощным магазином стоит телефонная будка. Повесь на крючок дамскую сумочку с деньгами и убирайся прочь. Позовешь ментов – пожалеешь. Будут доллары – спи потом всю жизнь спокойно.

– А вдруг обманешь? – поинтересовалась Зайка.

Абонент отключился без ответа. Мы уставились друг на друга. Потом решили действовать. Я отправилась в банк за деньгами. Получив необходимую сумму, посмотрела на часы и подумала, что вполне успеваю съездить к наркологу Светлане Александровне. Жаль, конечно, что у Зайки неприятности, но надо же узнать, кто убил бедную Лариску!

Наркологическая больница всем своим видом напоминала тюрьму. Решетки на окнах, окрашенные в темно-зеленую краску стены и нелюбезные медсестры. Светлана Александровна, замученная докторица климактерического возраста, устало пила в ординаторской дешевый индийский кофе.

– Капитан Васильева, – представилась я.

Нарколог указала на обшарпанный стул и устало спросила:

– Что на этот раз?

– История болезни Милы Котовой.

– Давайте запрос, сейчас изымем из регистратуры.

– Запроса нет, – нагло заявила я и выложила на стол сто долларов, – есть специальное разрешение.

Светлана Александровна уставилась на бумажку, потом, пряча ее в карман, уточнила:

– Вы ведь не из милиции. Да ладно, сейчас принесу.

Через пару минут она вернулась и протянула довольно объемистую папку. Внутри оказались странички, исписанные неразборчивым почерком, и куча анализов.

– Расскажите лучше сами о ней, – попросила я.

Нарколог налила себе чашечку кофе и принялась отрабатывать гонорар.

Мила поступила в больницу в состоянии ломки. Недостаток веса, больные печень и почки, язва желудка и анализ крови как у столетней старухи. Но девушка на самом деле хотела избавиться от зависимости и строго выполняла все врачебные предписания.

– Образцовая больная, – качала головой врач, – у нас ведь как: придут под влиянием минуты или родственники притащат силой. Два-три дня пройдет, и уже таблетки не пьют, от уколов бегают, косячки крутят. А Милочка старалась изо всех сил, даже зарядку по утрам делала, водой холодной обливалась. Поставила цель – вернуть здоровье. И, надо сказать, выписалась в хорошем состоянии, почти в норме. Говорите, она умерла от передозировки, да еще на улице?

Я утвердительно закивала головой.

– Очень странно, как-то не вписывается в структуру ее личности. Милочка хоть и была наркоманкой, но лица, так сказать, не теряла. У нас первый анализ на СПИД. Привела девушку в лабораторию, а она интересуется: «Шприцы одноразовые?»