Дама с леопардами

Дороти Ли СЕЙЕРС

ДАМА С ЛЕОПАРДАМИ

— ЕСЛИ МАЛЬЧИШКА ВАМ МЕШАЕТ, — прозвучал в ушах Трессидера приглушенный голос, — СПРОСИТЕ У РАПАЛЛО ПРО ФИРМУ «СМИТ И СМИТ».

Трессидер вздрогнул и оглянулся. Поблизости не было никого, за исключением продавца у журнального лотка и погруженного в «Блэквудс Мэгэзин» пожилого господина в перекошенном пенсне, съехавшем до половины носа. Зловещий шепот, ясное дело, не мог исходить ни от одного из них. В нескольких метрах носильщик из последних сил объяснял воинственной даме и человеку, с угнетенным видом стоящему рядом, что раз поезд на 17 30 ушел, то ближайший будет только в 21 — 15. Все трое были Трессидеру совершенно незнакомы. Он стряхнул с себя наваждение. Вероятно, его собственное подсознательное желание материализовалось в такой странной форме. Надо взять себя в руки. Раз уж такие скрытые желания начинают проявляться в виде подстрекательского шепота, со временем они могут довести до сумасшедшего дома в Кольни Хатч, а то и то тюрьмы в Брэдмуре.

Но, что могло подсказать ему название «РАПАЛЛО» и «СМИТ И СМИТ»? Рапалло — это, вероятно, какой-то город, подумал он, в Италии или где там еще. Но оно послышалось ему в форме «у Рапалло», как если бы это была фирма или фамилия. Так же, как «Смит и Смит». Удивительно. Тут он взглянул на лоток с журналами и разумеется, ну да… «В. Ш. Смит-Сон». Это вызвало у него ассоциацию, а его подавленные желания привели к тому, что их смысл как-то ускользнул из-под его контроля в виде нелепого высказывания:

«ЕСЛИ МАЛЬЧИШКА ВАМ МЕШАЕТ, СПРОСИТЕ У РАПАЛЛО ПРО ФИРМУ „СМИТ И СМИТ“.

Он нехотя пробежал взглядом по книгам и журналам, разложенным на прилавке. Не найдется ли что-нибудь такое, что… ну вот, пожалуйста, есть. Стопка красных брошюрок, и на самой верхней название: «Как объясниться в Италии». Вот и следующий член уравнения. Слово «Италия» подействовало как огниво и на полку с порохом упала искра в виде названия «Рапалло». Все это вполне объяснимо.

Уже успокоившись, он подал через прилавок шиллинг и попросил «Стрэнд Мэгэзин». Сунул его себе под мышку и, глянув на вокзальные часы, пришел к выводу, что еще как раз успеет перед приходом поезда пропустить стаканчик. Он направился в буфет, по пути купив пачку сигарет в киоске, где воинственная дама как раз вооружилась молочным шоколадом, чтобы ожидать до самого 21 часа 15 мин. Со злорадным удовлетворением он заметил также, что угнетенный человечек сумел ускользнуть от нее, и не удивился, встретив его в буфете, где тот поспешно прихлебывал из рюмки что-то желтоватое.

Его обслужили не сразу, так как возле бара была порядочная толкучка. Но даже если бы он и опоздал, через двадцать минут все равно будет следующий поезд, а его слегка потрясло это странное переживание. Прежде чем он ушел из буфета, пожилого господина с «Блэквудс» занесло уже и сюда, и он чуть не столкнулся с Трсссидером в дверях. Трессидер рассеянно извинился, хотя и не был виноват, и направился к выходу на перрон. Тут он потерял еще с минуту, ища билет, пока стоявший возле него носильщик с багажом не потерял терпение и не протиснулся мимо с кратким: «Прошу прощения». Наконец, за четыре минуты до отхода поезда он оказался в купе первого класса.

Он бросил шляпу на сетку, уселся в уголок и тотчас, словно бессознательно стараясь заглушить свои мысли, открыл журнал. В то же мгновение из страниц вылетел и упал ему на колени листочек бумаги. С возгласом раздражения на рекламные бюро, которые засоряют журналы своими вкладками, он взял листок и хотел бросить под лавку, но вдруг увидел на нем черную строчку:

СМИТ И СМИТ а чуть ниже буквами поменьше:

Ликвидация

Он повернул листок, размером с визитную карточку, другой стороной. Обратная сторона — совершенно чистая. Никакого адреса, никаких пояснений. Движимый внезапным импульсом, Трессидер схватил шляпу и бросился к двери. Поезд уже тронулся, когда он выскочил и чуть не упал, коснувшись подошвами перрона. Какой-то носильщик подскочил к нему с предостерегающим возгласом.

— Так нельзя, сударь, — сказал он с упреком.

— Хорошо, хорошо, — произнес Трессидер. — Я кое-что забыл.

— Это опасно, сударь, — сказал носильщик. — Правила это запрещают.

— Ладно, все в порядке, — раздраженно сказал Трессидер, ища монету. Вручая ее, он узнал в носильщике человека, который протиснулся возле него с багажом, а перед этим стоял недалеко от лотка с журналами, объясняясь с воинствующей дамой и угнетенным человечком. Он поспешно отправил его, чувствуя себя, неизвестно почему, как-то неловко под его взглядом. Затем выбежал, на ходу бросив что-то неразборчивое стоявшему у входа билетеру. И снова направился к лотку.

— «Стрэнд Мэгэзин», — повелительно сказал он. В глазах продавца, похоже, промелькнуло удивление, поэтому Трессидер поясняюще пробормотал:

— Тот я потерял.

Продавец молча подал ему журнал и взял шиллинг. Лишь когда он отвернулся, Трессидер сообразил, что первый экземпляр «Стрэнд Мэгэзин» у него все еще под мышкой. А, пусть думает что хочет!