Дама с собачкой

– А может, он тебя и вправду пальцем? А ты и не поняла? Лежала небось под ним с закрытыми глазками да мечтала, как будешь на сенатские балы приходить – герцогиня Кларийская, не хрен собачий. Впрочем, ты права. Ну что за разница, насколько парень хорош в постели да какого размера его член, когда у него столько денег. Это когда за душой ни гроша, приходится быть классным жеребцом. А Маккинби может себе позволить. Да, ей-богу, умная женщина всегда решит проблему. Слуг-то полно, есть с кем перепихнуться, как припрет. А не припрет – так и вообще зашибись. Ты ведь и сама не шибко-то горячая. Если не сказать холодная, как фаянсовый унитаз. Вы, строго говоря, два сапога пара. Жаль, что дедушка Скотт имел на твой счет другое мнение. Ты так старалась понравиться ему, когда Сэнди подыхал, и в госпиталь полетела провожать, и ночь в приемном покое сидела, типа, не уйду, пока не выкарабкается, тут поселюсь, смерть руками отгоню… А дедушка не оценил твой расчетливый порыв. Даже Кид Тернер повелся, а дедушка не-ет. Дедушка там умный. Он же приглашал меня в Эдинбург. Для личного разговора. Хорошо посидели. Лучший ресторан города, королевский ужин. Пока ты жопой перед Лайоном Маккинби крутила, ветеранов ублажала, меня развлекал приятной беседой сам патриарх. А тебя даже к ручке не допустили. Я дедушке очень понравилась, – с растяжечкой произнесла Ада, и глаза ее мечтательно затуманились. – Он на это намекал. Но быть любовницей пусть даже патриарха – не по мне. Если б женой – другое дело. Жениться он не мог, ему жена развод не давала. А про тебя дедуля только и спросил: правда ли, что у вас с Сэнди любовь? Я ответила честно, что думала: не любовь это, а цирк бесплатный, все Четыре Универа животики уже надорвали, глядя, как Сэнди позорится. И не жалею, что так сказала. Потому что кто отстоит репутацию семьи, кроме дедушки? Дедуля не подвел, вправил внуку мозги, да так, что Сэнди и глядеть в твою сторону боялся. Правильно сделал. Дедуля славный…

Ада беспечно улыбнулась, плеснула себе виски, выпила и закурила. Я прикинула уровень в бутылке – граммов двести она приняла. Про шикарные протрезвляющие таблетки нас на факультете не учили, я сама узнала, только когда уже в четвертом округе служила. Аду, однако, почти не повело. Похоже, она и правда с похмелья. И пьет действительно много.

А я пила вкусное натуральное молоко и гадала: насколько оно дороже, чем Адин вискарь?

– Ты же в курсе, что историческое купание джедаев в фонтане – затея Сэнди? Все ради тебя, чтобы ты хоть посмотрела в его сторону. Скажешь, я завидовала? Конечно. Все завидовали. Самый крутой жених свалился к твоим ногам. Мелви с ним трахалась – он даже не притворялся, что нуждается в ней. А к тебе прикоснуться боялся. Но если по-нашему, по-сучьи, – ты права. Тяжелая победа дороже ценится. Если бы не дедушка… А теперь дедушка сам же и ратует за ваш брак небось. Ну еще бы, Берг ведь тебе княжество оставил. Сэнди, наверное, до потолка прыгает. Он ведь с кем-то помолвиться успел? И вроде там даже ребенок уже в проекте был? А едва услыхал, что у тебя такие перспективы, тут же и помолвку разорвал, и про собственного ребенка забыл. А что, его можно понять. Ребенка только жалко, девка там вынужденно аборт сделала. Мог бы хороший человек родиться. Но умер, как говорится, не увидев света дневного.

Неплохая информированность.

– Слышь, малышка? – Ада подалась вперед. – А он в курсе, что ты бесплодна? Ну, ему самому дети на фиг не нужны, с его-то фобией. Не знаешь? У него фобия на беременных женщин. Так что ему ты со своей выжженной утробой, может, самое оно. Но что скажет дедушка? Дедушке нужны наследники. Будешь врать, что вот-вот, конечно, одаришь семейство, а потом где-нибудь сиротку подходящего найдешь? Или полетишь в Куашнару искать суррогатную мать? У тебя яичники-то хоть сохранились? Слу-ушай, – Ада откинулась на спинку стула, – а может, ты и заставила ту девку аборт сделать? Я все думала: ну на хрена она так поспешила? Понятно, что мужа не видать, так она бы на ребенка заоблачные алименты вытребовала по суду. А там наверняка ты подсуетилась. Ну правильно, конечно, тебе такое соперничество выдержать невозможно. Все-таки узы отцовства – страшная сила. А там, глядишь, папаша и мамины достоинства переоценит, когда ты приешься. Я слыхала, ты даже в тюрьму посадить ее пыталась? Ну, ты настоящая сука. Хвалю.

Как грубо, думала я. Грубо и неэстетично. Тому, кто ее послал, следовало бы потратить время на пару репетиций. Чтобы Адино выступление выглядело естественно, как нормальная гадючья злоба отвергнутой женщины, старающейся хотя бы соперницу ужалить.

И да, для себя я отметила: похоже, тот факт, что я лежала полтора месяца в клинике доктора Оршана, ей неизвестен. Люблю, когда обо мне чего-то не знают.