Дама с собачкой

Алистер, понятно, лукавил. Люди вроде Павлова никогда не ездили в гости просто так. Им всегда было что сказать. Порой даже больше, чем спросить. Особенно в беседе с коллегами. Алистер отдал федеральной контрразведке скоро уже семь лет жизни. Павлов официально служил в русской меньше года, но никто не знал, сколько лет он до этого с ней сотрудничал. Русская контрразведка всегда держалась наособицу, и в силу уникального расположения Сибирского штата, который вроде и в Галактике, а вроде и на хуторе, и в силу нескольких веков изолированного развития после Катастрофы. Ну, и в силу национальной однородности: доля этнических русских на Сибири доходила до шестидесяти процентов. Прочие народы, представленные на планете, испокон веку жили бок о бок с русскими, деля с ними Россию. Таким образом, хотя на Сибири были и функционировали все федеральные структуры, они существовали на практике как союзнические.

Нельзя было исключать, что самостоятельность русских в Сенате терпели, поскольку боялись второй Куашнары – только не на отшибе, а в самом сердце страны.

– Есть мнение, – Павлов понизил голос, – что поговорить нам нужно очень даже о многом.

– И во что ты влип на этот раз? – устало спросил Август.

Он уже понял, что от Павлова не отделаться.

– Я? Это вы влипли, если верить последним новостям. А я так, благотворительностью занимаюсь. По старой памяти и врожденной сентиментальности. Крестницу свою, суку космодромную, вот пожалел, привез для нее ремкомплект.

– Небось нелегальный? – только и спросил Август, изучая облака на низком небе. – Черт, дождь до вечера будет. Еще и усилится. То-то у меня настроение плохое.

– Естественно. Теоретически можно получить специальное разрешение на вывоз, но это два месяца. Потом как-нибудь утрясем вопросик. А починю я сам, инженер все-таки.

Август еще разок оглядел небо.

– Собака в порядке, – сообщил он. – Дырки практически зажили, она уже вовсю куролесит. Чип ей вместо штатного поставили гражданский, он тоже сгорел, так что на приказы с пульта она не реагирует. Приходится вправлять мозги обычными средствами. Они для нее не очень-то убедительны.

– Разберемся.

Август ускорил шаг. Мы отстали, потому что Алистер развернул монитор с браслета и показал Павлову. Павлов многозначительно улыбнулся.

– Тебе для работы помещение потребуется. Что еще? – спросил Алистер.

– Больше ничего. Все с собой. Нужно хорошее освещение и высокий стол, подойдет даже бильярдный.

– Отлично. В бильярдную и пойдем.

– И пара грузчиков – собачка не пушинка.

– Это к Августу. Он ее за ошейник одной рукой поднимает, – сказала я.

Август тем временем сильно обогнал нас, открыл вольер и выпустил собаку. Василиса выскочила навстречу… визгливо взлаяла, поджала хвост аж до груди и на полусогнутых кинулась назад в вольер. Август успел закрыть дверь, тогда несчастная собака заметалась по двору, пытаясь укрыться, наконец забежала за меня. Она старалась полностью спрятаться за мои ноги, но не помещалась – то зад вылезет, то морда. Тогда она прижалась ко мне всем боком, и я чувствовала, как собака трясется.

– Это еще что такое? – изумился Алистер.

Павлов посмеивался:

– А это она осознала, что куролесить плохо. Увидела меня и решила, что вы отдаете ее назад, на сибирский космодром. На космодром она не хочет. Вот и показывает, как боится, чтобы вы за нее заступились.

Я извернулась и дотянулась до ошейника собаки. Подтащила ее поближе, усадила у ноги, запустила пальцы в густую шерсть за ухом, почесывая. Василиса по-прежнему дрожала всем телом и следила за Павловым, вытаращив глаза.

– Вообще-то вы молодцы. В течение полугода справлялись с боевым киборгом, у которого напрочь выгорела управляющая цепь. При этом всех разрушений, сколько я понимаю, надкусанная кисть одного из хозяев.

– Еще пара стульев, рулон вольерной сетки, несколько металлических предметов на погрызушки, – перечислила я, смеясь. – И уже семнадцать щенков!

– Вам компания КСМ просто обязана за рекламу заплатить, – ядовито сказал Алистер. – Вы ее репутацию до небес задираете. Даже неисправный боевой киборг безопасен для владельца!

– Никаких проблем, считайте такой платой меня. Можете эксплуатировать как захотите. Напоминаю: я очень приличный инженер, – обронил Павлов. – И не был когда-то, а сейчас. Я последние полгода только и делал, что повышал квалификацию, поскольку все равно больше нечем было заняться.

Нет, мы не переглянулись. Мы вообще сделали вид, что это шутка. Потому что все всё услышали.

Повышение квалификации в устах человека с меховыми тапочками хоббита на лацкане – это звучит угрожающе.

А его предложение располагать им по собственному усмотрению расставляет точки над «i». Да так, что дырки в бумаге остаются.

– В дом, – решил Август. – Не на улице же говорить. К тому же не знаю, как вам, а мне хочется чего-нибудь крепкого. Я замерз. Делла, бери собаку.