Дама сердца

– Так вот, падчерице недавно исполнилось двадцать лет… И с каждым годом она становится всё опаснее. Я боюсь, что она подкупит моих слуг и отравит меня… А затем завладеет всем имуществом после смерти барона.

– А что же барон? – задал резонный вопрос Ригор. – Что он говорит по этому поводу?

Франсуаза на мгновенье смутилась, но быстро нашлась, что ответить:

– Эстела настольно уродлива, что барон не желает знаться с ней. Да и потом она, увы, унаследовала дурной характер своей матушки. Та постоянно изменяла барону, стоило ему только покинуть замок. Но по закону Эстела – его дочь. И, если она вознамериться искать защиты у графа Клермонского, то я не смогу противостоять ей.

– Так что же от меня требуется? – наконец, спросил Ригор.

Баронесса приблизилась к нему и прошептала:

– Убейте её… И вы станете бароном де Тьер…

Ригора охватило смятение. С одной стороны убить чудовище не составляло труда, с другой – это существо было женщиной, причём беззащитной.

– А нельзя ли нанять убийцу?.. – без обиняков спросил он.

– Увы… Если бы я жила в Клермон-Ферране, то так бы и поступила. Нашла бы какого-нибудь бедного рыцаря, так и не сумевшего обогатиться в Крестовом походе, руки которого обагрены кровью. Вассалов же, которые прекрасно владеют кинжалом или стилетом, я не решусь впутывать в деликатное семейное дело… Вы первый странствующий рыцарь за последние полтора года, ждать следующего – непозволительная роскошь. По здешним горным тропам, минуя Тьер, следуют лишь купцы да торговцы, направляясь в Лион и Макон. Барон умрёт, а Эстела завладеет половиной причитающегося мне наследства.

Баронесса прерывисто дышала. Она была крайне взволнована. А о том, что Эстела может получить поддержку своего дядюшки графа де Мулен (родного брата покойной матери), она беспокоилась давно, а точнее последние пять лет. Поэтому она отдала строгий приказ слугам и кормилице, опекавшим падчерицу: не выпускать её из замка не под каким предлогом. Всю переписку перехватывать. Окружение Дамы в серебряной маске исправно выполняло сие указание, но до поры до времени…

Франсуазе же приходилось уповать лишь на одно, если умрёт барон, сие известие нескоро достигнет до Исуара. И, если Эстела и отважиться проделать неблизкий путь в замок Мулен, да ещё и с маской на лице, пройдёт достаточно времени. К тому времени Франсуаза успеет выправить все надлежащие документы. Но опять же, после этого граф де Мулен может воззвать к справедливому суду своего сюзерена, графа Клермонского. И тогда… Франсуазе придётся расстаться с частью наследства, а ей этого не хотелось.

– Отдайте ей замок Исуар… – Ригор попытался найти компромисс.

– Ни за что! Это мой родовой замок. Она не получит ничего. – Баронесса вперила взор в Ригора и спросила: – Так вы поможете мне? Или вы не любите меня и не хотите стать бароном де Тьер?

После таких слов Ригор сдался и пообещал сделать всё, что захочет Франсуаза.

* * *

Ивона, кормилица Эстелы, заботилась о ней из всех сил, а их, увы, оставалось всё меньше. Фактически она заправляла всем хозяйством в замке Исуар и немногочисленная прислуга беспрекословно подчинялись ей, потому как до смерти боялись ослушаться баронессу – никому не хотелось бродяжничать по дорогам и просить милостыню.

Кормилице минул пятый десяток, у неё всё чаще появлялись сильная одышка и боли в груди. Но женщина скрывала это от Эстелы и прислуги. Она прекрасно разбиралась в травах, из которых приготовляла различные отвары, которые регулярно принимала и те возымели действие.

Вдобавок к этому вот уже в течение семи лет, с тех пор как она перебралась в Исуар по приказу баронессы, женщина пыталась изготовить чудодейственную мазь для молодой госпожи.

Но травы, увы, не помогали. Рубцы, оставшиеся от оспы, обезобразившие лицо Эстелы были глубокими и со временем приобрели синеватый оттенок. Эстела несколько лет выполняла все предписания кормилицы: накладывала мазь на лицо, лежала с ней по несколько часов кряду, но, увы, улучшений почти не было видно. Затем Ивона научилась пропитывать мазью мягкую ткань, которой оборачивала лицо своей воспитанницы на ночь. Девочка (потом уже девушка) мужественно всё это сносила, надеясь, что сможет в один прекрасный день покинуть ненавистный Исуар. Но, увы…

В конце концов, она отчаялась и заказала бывшему конюху (дочь коего похоронили вместо неё в усыпальнице замка Тьер), освоившему ремесло кузнеца, изготовить для неё маску. Маска получилась на редкость изящной и пришлась девушке впору.

С тех пор она не снимала её, даже спала в ней. На увещевания кормилицы она отвечала грубо и вконец озлобилась, понимая, что никогда не сможет вести нормальный образ жизни.

Однажды, примерно год назад, в замке Исуаре на ночлег остановились монахини, следовавшие из монастыря святой Клары, что расположен в небольшом местечке Виши в Сен-Флур, далее – в Родез, Альби и конечной их целью была Тулуза, столица королевства Лангедок[75].