Дама в черном

Такое появление, казалось, имело целью нарушить счастье молодых супругов, полагавших, что они навсегда избавились от Ларсана. Возникал вопрос: к чему эта запоздалая месть? Не проще ли было объявиться до свадьбы! Он бы ее, безусловно, расстроил, но для этого следовало показаться в Париже. Неужели его остановила мысль об опасности такого появления? Кто сможет это утверждать или опровергнуть?

Но послушаем Артура Ранса, присоединившегося к нам в нашем купе. Конечно, он ничего не знал о событиях в Бурге и о появлении Ларсана в поезде. Неприятное известие, которое он нам сообщил, увы, заставило отказаться от надежды, что бандит потерял след Дарзаков в Бурге.

Артур Ранс тоже встретился с Ларсаном лицом к лицу! И поспешил нас предупредить, чтобы мы заранее договорились, как действовать дальше.

— Проводив сегодня утром господина Дарзака, — рассказывал Артур Ранс, — мы отправились погулять и дошли пешком до Ментоны. Господин Станжерсон вел под руку свою дочь, а я шел правее. Таким образом, профессор находился между мной и госпожой Дарзак. Вдруг, когда мы остановились при выходе из городского парка, чтобы пропустить трамвай, я столкнулся с каким-то человеком. «Извините, сударь», — произнес он, и я вздрогнул, так как уже слышал раньше подобный голос. Я поднял голову: это был Ларсан! То был голос, который я слышал во Дворце Правосудия! Он смотрел на нас совершенно спокойно, и мне непонятно, как я удержался от возгласа, уже готового сорваться с моих губ, как я не крикнул: «Ларсан!» Я быстро увлек за собой господина Станжерсона и его дочь, которые ничего не заметили. Мимо музыкального киоска мы прошли к стоянке экипажей, и тут на тротуаре перед стоянкой я вновь увидел Ларсана. Каким-то чудом мои спутники его все-таки не заметили!

— Вы в этом уверены? — с тревогой спросил господин Дарзак.

— Абсолютно уверен. Я сделал вид, что почувствовал себя плохо. Мы сели в коляску, и я велел кучеру ехать быстрее. Ларсан все это время стоял и смотрел, как мы удаляемся.

— И вы уверены, что моя жена его не заметила? — вновь спросил господин Дарзак, волнение которого возрастало.

— Да, уверен.

— Боже мой, — перебил Рультабиль, — вы глубоко заблуждаетесь, господин Дарзак, если полагаете, что сможете и дальше скрывать от вашей жены появление Ларсана.

— Однако в конце нашего путешествия Матильда поверила в возможность галлюцинации и по прибытии в Гараван казалась успокоившейся.

— По прибытии в Гараван? — переспросил Рультабиль. — вот, мой дорогой, телеграмма, которую она мне отправила.

И репортер протянул ему послание, состоявшее всего из двух слов: «На помощь!»

— Она сойдет с ума, — грустно сказал Дарзак, возвращая телеграмму.

На вокзале Ментон-Гараван мы увидели господина Станжерсона и госпожу Дарзак, явившихся, несмотря на данное Артуру Рансу обещание оставаться в Красных скалах до его возвращения. Увидев Рультабиля, госпожа Дарзак тотчас бросилась к нему навстречу, и нам всем показалось, что она с трудом сдерживается, чтобы не обнять его. Как утопающий хватается за руку, которая в состоянии спасти его от гибели, она ухватилась за него, и я услышал ее шепот: «Я чувствую, что схожу с ума».

Что касается Рультабиля, то я иногда видел его более бледным, но никогда не видел столь хладнокровным.

VI. Форт Геркулес

В какое бы время года путешественник ни сходил с поезда на станции Гараван, прибывая в эту полную очарования местность, он чувствует себя попавшим в сады Гесперид, золотые яблоки которых разбудили вожделение у самого победителя Немейского чудовища.

Зачарованный бесчисленными лимонами и апельсинами, которые повсюду выставляют свои солнечные плоды на всеобщее обозрение, я вспомнил о сыне Юпитера и Алкмены потому, что все здесь напоминает о его мифологической славе и удивительном путешествии к этим берегам. По преданию, финикийцы, высадившиеся в тени скалы, посвятили все побережье своему божеству — Геркулесу, назвав его именем мыс и холм. Однако я полагаю, что они уже нашли здесь это имя. Вероятнее всего, божества, уставшие от белесой пыли дорог Эллады, отправились некогда поискать уютное и благоуханное местечко для отдыха от своих подвигов и проказ. Лучшего они, разумеется, не нашли бы. Это были первые туристы Ривьеры. Сады Гесперид располагались именно здесь, и Геркулес приготовил место для своих сотоварищей по Олимпу, расправившись с ужасным стоглавым чудовищем, желавшим сохранить Лазурный Берег для себя одного. И почему бы костям «древнего монстра», найденным недавно в глубине Красных скал, не быть останками этого чудовища?

Когда, отойдя от вокзала, мы молча вышли на побережье, нам бросился в глаза ослепительный силуэт замка, сооруженного на полуострове Геркулес. Увы, проводимые на границе работы уже лет десять как изменили его очертания. В косых лучах солнца старая Четырехугольная башня сверкала над морем, словно кираса. Древний часовой, она, казалось, все еще охраняет причудливо изогнутый серп бухты Гараван.