Дама в черном

– Тогда, — продолжал Бернье, — я вспомнил о мешке с картофелем; моя жена собрала картошку в мешок, я все опять из него высыпал и принес мешок господину Дарзаку. Мы старались шуметь как можно меньше. В это время госпожа, вероятно, рассказывала вам какие-нибудь небылицы в гостиной старого Боба, а господин Сенклер расспрашивал мою жену в нашей комнате. Мы тихонько засунули труп в мешок, и господин Дарзак тщательно обмотал его веревкой. Но я посоветовал не бросать его в море, так как там недостаточно глубоко и вода бывает иногда так прозрачна, что видно дно. «Что же мне с ним делать?» — спросил шепотом господин Дарзак. Я ответил: «Ей-богу, не знаю. Все, что я мог сделать для вас и для госпожи, да и для человечества против такого разбойника, как Фредерик Ларсан, — я сделал. Но не требуйте от меня большего, и да хранит вас Бог!» И я вышел из комнаты и встретил вас, господин Сенклер. А затем вы по просьбе господина Дарзака пошли за господином Рультабием. Что касается моей жены, то ей едва не сделалось дурно, когда она вдруг увидела, что господин Дарзак весь в крови, да и я также!.. Посмотрите, господа, у меня руки совсем красные! Ах! Только бы все это не принесло нам несчастья! В конце концов, мы исполнили свой долг! И он был ловким разбойником!.. Но, знаете, что я вам скажу?.. Никогда не удастся скрыть подобную историю… и лучше будет сейчас же рассказать все полиции… Я обещал молчать и буду молчать, насколько смогу, но я рад, что вам теперь все известно, потому что вы друзья господам Дарзак и, может быть, сумеете их уговорить. Зачем они скрывают? Да это же честь — убить Ларсана!.. Простите еще раз, что произношу его имя… я знаю, оно не из честных… Но разве это не подвиг — освободить от него землю, избавившись от него самим? Ах, да… состояние!.. Госпожа Дарзак обещала мне целое состояние, если я буду молчать! Но что мне с ним делать?.. Служить нашей бедной госпоже, которая перенесла столько страданий, для меня не меньшее счастье!.. Я ничего не хочу!.. Ничего!.. Только она пусть говорит!.. Чего ей бояться? Я сказал ей это, когда вы ушли спать и мы остались в Квадратной башне одни с трупом. Я сказал ей: «Вы должны кричать, что вы его убили! Весь свет будет вам рукоплескать!» Она мне ответила: «Довольно одного скандала, Бернье; насколько это будет в моих силах, мы постараемся все скрыть! Мой отец не перенесет этого!» Я ничего ей не ответил, хотя мне и очень хотелось. У меня вертелось на языке: «Если дело раскроется позднее, злые люди приплетут разный вздор, и ваш отец тем более не перенесет этого!» Но всякий рассуждает по-своему! Она хочет, чтобы молчали! Ну что же, будем молчать!..

Бернье направился к дверям, показывая нам свои руки:

– Пойду отмывать кровь этой свиньи.

Рультабий остановил его:

– А что говорил в это время Дарзак? Каково было его мнение?

– Он повторял: «Все, что сделает госпожа Дарзак, прекрасно. Слушайтесь ее, Бернье». Платье господина Дарзака было изорвано, на шее у него осталась царапина, но он не обращал на это внимания, в сущности, его интересовало лишь одно: каким образом негодяй мог к нему проникнуть. Он все время возвращался к этому вопросу. Первыми его словами были: «Когда я только вошел в свою комнату, там никого не было, и я сейчас же закрыл дверь на замок».

– Где это происходило?

– В моей комнате, в присутствии моей жены, которая совсем убита этим, бедная женщина!

– А труп? Где он был?

– Он остался в комнате господина Дарзака.

– Каким же образом они решили отделаться от него?

– Мне это неизвестно, но, наверно, они пришли к какому-нибудь решению, потому что госпожа Дарзак сказала мне: «Бернье, я прошу вас о последней услуге: сходите в конюшню и запрягите Тоби в английский шарабан. Старайтесь не разбудить Уолтера. Если же вы его разбудите, то скажите ему так же, как и Маттони, который караулит у ворот, что экипаж нужен господину Дарзаку, который должен быть в четыре часа в Кастелларе, он отправляется в Альпы». Госпожа Дарзак сказала мне еще: «Если вы встретите Сенклера, не говорите ничего и пришлите его ко мне. Если же вы встретите Рультабия, не говорите и не делайте ничего»! Она не хотела, чтобы я выходил, пока не закрылось ваше окно и не погас свет у вас в комнате. Однако и насчет трупа мы были не совсем спокойны, потому что он снова стал вздыхать, и какие вздохи! Остальное вы видели и знаете теперь столько же, сколько и я! Да хранит нас Бог!..

Когда Бернье окончил свой рассказ, в котором было столько необъяснимо загадочного, Рультабий искренне поблагодарил его за преданность, велел ему держать все в тайне, извинился за свою резкость и приказал ничего не говорить о нашем допросе госпоже Дарзак. Бернье перед уходом хотел пожать репортеру руку, но Рультабий отдернул свою:

– Нет, Бернье, вы весь в крови…

Бернье ушел в Квадратную башню.

– Итак, — сказал я, когда мы остались одни, — Ларсан мертв?..

– Боюсь, что да, — ответил он.

– Боитесь? Но почему?..