Дамаск

Ему стало нехорошо, но он старался не думать об этом, как и о своих измученных легких, представляя себя на месте рыбы. Слава богу, у рыб короткая память – всего три секунды. Раньше помогало. За деревьями он свернул с тропинки и затрусил по мокрому газону. Интересно, сколько времени требуется рыбам, чтобы что-нибудь забыть? Он уже видел дом и террасу. Уильям ужасно себя чувствовал и никак не мог забыть об этом, поскольку он не рыба. Ему нужно остановиться, все, он у цели. Он замедлил бег и перешел на быстрый шаг, согнувшись почти пополам, чтобы под тяжестью собственного тела двигаться вперед. У него болели лодыжки, он задыхался. Хромая, он перешел на медленный шаг.

Господи, почему же так невыносимо тяжело делать добро?

11

Что нас ждет – жестокость и насилие или диалог и мир?

«Таймс», 1/11/93

1/11/93 понедельник 15:24

– Какая разница, во что играть, – сказала Хейзл. – Смысл судьбы в том, что она проявляется даже в мелочах.

– Это несправедливо, я никогда не играл раньше.

– Если нам суждено быть вместе, это не имеет значения.

Генри ухитрился спуститься за Хейзл в самую глубокую часть бассейна, не сводя с нее глаз и не пролив ни капли смертоносного супа.

– Может, вы не верите, что я действительно его выпью?

– Не волнуйся, – сказала Хейзл. – Спенсер тоже не умеет играть. Теперь все решит провидение.

Хейзл приняла решение, от которого зависит все, что произойдет в ее жизни, начиная с этого момента, как и от любого настоящего решения.

По ее просьбе Спенсер перестал бродить вокруг бассейна и спустился вниз, на дно, где стоял бильярдный стол. С одной стороны стола она положила красный шар, с другой, у черты – белый. Поскольку никто из мужчин не умел играть в бильярд, она придумала самые простые правила. Кто первым загонит красный шар в лузу, тот и победит. Если победит Спенсер, Генри придется уйти. Если Генри – ну что ж, тогда она станет его женой.

Спенсер открыл рот в изумлении и тут же, опомнившись, сжал губы.

– Что случилось? – спросила его Хейзл. – Ты мне не веришь?

– Нет.

– Рациональным путем мы так ничего и не решили, да? Вместо того, чтобы напрячься и принять решение, ты отгораживался от этого, боясь определенности. То, что мы до сих пор вместе, уже можно назвать чудом, так что, может, пора уже начать полагаться на чудеса. Если мы должны быть вместе, если так определено судьбой, здесь и сейчас, то ты, Спенсер, выиграешь.

– А если выиграет он?

– Та же самая схема. Он верит, что ему суждено женится на мне. Может, так оно и есть. Если судьба на его стороне, она подаст ему знак, и он победит.

– Судьбы же не существует, – сказал Спенсер Хейзл было достаточно лишь взглянуть на него, чтобы убедиться – он сам не верит в то, что сказал. Как и она. Какая-то частичка души, не затронутая двадцатым веком, безнадежно устаревшая, не дает им поверить в это.

Хейзл взяла кий и протянула Генри Мицуи. Он не хотел выпускать из рук кружку с супом. у него вспотели руки, он вцепился в кружку обеими руками. Спенсер подошел к Хейзл и взял кий. Вот он – знак, которого он так долго ждал. Поставив белый шар на одну линию с красным, он закрыл глаз и сказал себе: «Только без паники». Он резко ударил кием, попав в центр белого шара. Шар покатился через стол и стукнул по красному. Красный покатился в дальний правый угол, но вдруг непредсказуемо отклонился от заданной траектории и в лузу не вошел.

Уильям до сих пор не вернулся из сарая, поэтому Грэйс решила заглянуть под полотенце. На цыпочках она подошла к вазе и взялась пальцами за уголок ткани. Ей не верилось, что Триггер может погибнуть, если она просто взглянет на него. Уильям скорее всего ее обманул. И верить ли ей в то, что какой-то незнакомец может ворваться в дом, испортить ей день рождения и отравить ее любимый подарок? Но если подумать, чем она лучше этого китайца – она ведь тоже дала слово драться с любым, кто назовет Ривера Феникса наркоманом. Может, родители правы, что все-таки стоит соблюдать осторожность в любых обстоятельствах. Она отпустила краешек полотенца. В доме зазвонил телефон, но она испугалась и не пошла снимать трубку, хотя уже замерзла на террасе. Чтобы согреться, Грэйс принялась размахивать руками и топать ногами, а потом носиться взад-вперед, заодно тренируясь в убегании. Она подбежала к тому месту, где стояла ваза для фруктов. Кому понадобилось отравлять рыбку, которая не сделала ничего плохого? Почему люди такие?

Ей захотелось в туалет, но вдруг человек в странном свитере уже ждет ее там, чтобы отравить? Она скрестила ноги и сделала пируэт, как балерина. Если Триггер умер, может, произойдет что-нибудь такое же неожиданное, и все опять будет хорошо? Если он все-таки мертв, то это определенно – какой-то судьбоносный знак, указывающий на нечто важное. Ей откроется что-то настоящее в ее теперь уже десять лет, и она достаточно взрослая, чтобы знать правду.

Она решила заглянуть в вазу.