Дамба

Нащупала сухожилие. Попробовала перерезать, не получилось. Никогда не думала, что тонкий, намного тоньше карандаша, тяж настолько прочен. Выругалась и начала пилить. Старалась не нажимать – как только увеличивала усилие, нож тут же соскальзывал. Наконец нож провалился и выпал из рук. Чудом поймала и неожиданно для себя грязно выругалась. Всю жизнь старалась не произносить нецензурных слов.

Лабан дергался в конвульсиях, язык вывалился изо рта. Лена заставила себя отвернуться и запела колыбельную – смешную колыбельную, которую мама-троллиха якобы поет одиннадцати троллятам, они только что появились на свет. Не по очереди, а разом, все одиннадцать.

– Хо-ай-ай-ай-буфф… Хо-ай-ай-ай-буфф… нет… что-то еще мешает… Что-то еще… терпи… надо еще что-то отрезать…

С трудом удерживая рвоту, ощупала мягкие, потерявшие жизненную силу лохмотья мышц. О дьявол… еще одно сухожилие. Или мясо. Лена чувствовала, что она и сама в полубессознательном состоянии, вот-вот отключится. Но что делать… резать, резать и резать. Избавиться от наглухо защемленной и уже невосстановимо раздробленной голени.

– Хо-ай-ай-ай-буфф…

Все. Нож прошел насквозь. Она еще раз провела рукой под культей – теперь, кажется, ничего не мешает.

Дерево продолжало дрейфовать от берега. Течение тащило его на середину вновь образовавшейся реки. Почти незаметно, но, несомненно, все быстрее и быстрее. Теперь это вопрос жизни. Лабан опять сполз под воду, но его там ничто уже не удерживало. Лена зажала нож в зубах и ощутила вкус крови. Обхватила Лабана рукой за шею и неуклюже потащила за собой. Насколько могла, отводила свободной рукой колючие сосновые ветви – гигантскую метлу, готовую в любой момент смести ее в реку.

Дна под ногами не было. Она легла на спину и начала по-лягушачьи отталкиваться ногами. Намокшая одежда сделалась невыносимо тяжелой, тянула вниз.

Течение неумолимо оттаскивало ее вместе с деревом в обратную сторону. На глубину.

Наконец ей удалось окончательно выпутаться из переплетения ветвей, и она поплыла к берегу. Почему он не помогает? Без помощи ей не доплыть, ни за что не доплыть. Суставы заледенели, мышцы одну за другой сводила судорога, но она не прекращала эти дурацкие лягушачьи толчки, заставляя себя удерживать голову Лабана над водой. Он, конечно, не мог ей помочь – потерял сознание, пустые глаза уставились в серое небо. Может, уже умер. Нет… наверное, нет. Еще не умер – мертвые выглядят по-другому. Бросить нельзя.

Она уже даже не понимала, плывет ли она к берегу или, наоборот, от берега.

Пятка ударилась обо что-то твердое. Камень? Она неуверенно пошарила ногой – дно.

Все же удалось добраться до суши.

Глава 28