Дамочка с гарантией

— Долго вы будете упражняться в словесности? Меня уже тошнит, — встряла Яна. — То есть, он не опознан?

— Нет. Документов нет. Сделали отпечатки пальцев: не сидел, в базе нигде нет. По лицу, как уже сказали, — нереально. Могли бы ответить его товарищи по банде, кто он и что он. Но, к сожалению, мы этих товарищей не нашли, машина брошена. Никто ничего не видел и не зафиксировал. Но люди работают. И пока никаких концов не находим. Но дело открылось только-только. Надежда раскрыть по горячим следам есть.

— Я буду вспоминать, — обнадежил Иван Демидович, но по взгляду, которым одарили его Анатолий, было понятно, что сильно он на память актера не рассчитывает.

— Лично я по нему плакать не буду, — сказала Яна. — Сами напали, сами напросились на неприятности.

— Смерть, согласен, — это большая неприятность, — отозвался следователь.

— А убийство на лошадь повесят? — спросила Яна.

— Это вряд ли. Не бойся, Люсьену за решетку не отправят. Пойдет как нападение с их стороны и несчастный случай.

— Яна превысила самооборону с помощью лошади, — хохотнул Иван Демидович. — Даже животные на твоей стороне.

— Животное хорошо выдрессировано своим хозяином, — поправила его Яна и попросила: — Теперь бы нам к нашему случайному другу, к Михаилу зайти.

— Я сейчас разузнаю, — следователь вышел из палаты.

— Ты с ума сошла, доверять ему? — зашипел Иван Демидович. — Он уже показал свою гнусную сущность.

— А что мне с ним делать? — шепотом оправдывалась Яна. — Я ему особо и не доверяю. Он сам примчался ко мне вместе с местной полицией. Я уже была в таком состоянии, что и черту бы обрадовалась! Оставили меня одну с трупом и ускакали вдаль, два ковбоя.

А он вроде больше не хамит и ни на что не намекает.

— Ты взрослая женщина, а рассуждаешь, как девчонка… Это он усыпляет бдительность, прикидывается, разведывает, вынюхивает… Не знаю, как еще сказать. С чего вдруг такая любезность? Он явно что-то замышляет… — сказал Иван Демидович и резко замолк, так как в палату вернулся Анатолий Анатольевич.

— Я договорился. Михаил совсем недавно пришел в себя, но на минуту войти к нему можно. Вы со мной?

— Спрашиваешь, — Иван свесил ноги с кровати. — Уже идем.

Палата, в которой лежал Михаил, очень сильно отличалась от той, куда поместили Ивана. Это был огромный, просторный зал с большими окнами. Здесь стояли реанимационные койки, тут же рядом находились и приборы, следящие за показаниями жизненно важных органов, и стационарные капельницы, а за здоровьем пациентов наблюдала бригада медицинских работников, готовых в любую секунду прийти на помощь.

Михаил выглядел так плохо, что ни Яна, ни Иван его бы ни за что не узнали, если бы их сразу же не подвели к нему. А уж от Анатолия этого и требовать бы не пришлось, он видел кучера в первый раз. Михаил был очень бледен, почти прозрачен, с темными кругами под глазами, и из его рук тянулись две трубочки от капельниц с каким-то жидкостями.

— Миха, привет! — первым кинулся к нему Иван Демидович. — Вот теперь уже точно все будет хорошо. Помнишь, ты, перекинутый через лошадь, усомнился в положительном исходе? А я тебе сказал, что все будет хорошо? Ну, так вот… Жалко, что мы пари не заключили! Вот ты выжил, и все хорошо. А то говорил мне: «Иди один, спасайся. А я разберусь с лошадью и душой присоединюсь к тебе, сын мой».

— Это у меня уже бред начинался, — смутился Михаил. — Думал, не доедем, не доживу.

— Вы как себя чувствуете? — спросил Анатолий Анатольевич. Как официальное лицо он хотел знать, можно ли с Михаилом не просто поговорить, но и взять у него показания.

— Нормально все со мной. Я уже узнал, что с Люсьеной тоже все хорошо.

— Люсьена дома у вашей племянницы. С лошадкой действительно все хорошо, — подтвердил следователь. — С ее копыта был снят криминалистический анализ. Там выявлена кровь и мозговое вещество убитого.

— Так все и было же…

— А я хочу услышать еще и вашу версию. Расскажите, что произошло, — попросил Анатолий Анатольевич.

— А мои соплеменники, тьфу, сопричастники, тьфу, пассажиры — чуть не казал, подельники, — растерялся Михаил, — они-то вам ничего не сказали?

— Все сказали, но вас было трое, и я должен услышать всех троих, — ответил следователь.

Миша вздрогнул и рассказал ровно то, что лично Анатолий уже выслушал два раза. И, кстати, в зале было скучно, то есть зрители зевали потому, что Михаил один в один повторил рассказ Ивана и Яны. Отличалось только начало рассказа.

«Старый я дурак! Какого-то черта дернуло меня выпить с этим улыбчивым человеком, попасть под его не очень хорошее влияние и согласиться на эту глупость — поехать на карете со старой, плохо видящей и плохо слышащей лошадью по опасной горной дороге. Вот и получил! Просто опасность подкралась не с той стороны, что я опасался», — примерно так начал Михаил.

— Какую опасность предвидели вы и что пошло не так? — тут же заинтересовался Анатолий Анатольевич.