Дамский гамбит

За работой девушка и вправду повеселела. Она ловко слепливала из теста гребешки и опускала их в кастрюльку с кипящей водой. Пронзительно заверещал телефон. Светлана прямо с руками, испачканными мукой, бросилась в коридор, торопливо поясняя на ходу: «Это мне». Через пару секунд раздался злой голос племянницы: «Ее нет», — и звук удара трубкой. На кухню девушка вернулась явно раздосадованная. Теперь она мяла вареники с каким-то ожесточением, точно намеривалась их раздавить.

— Я почитаю, — зевнула вскоре Светлана и ушла к себе. Полина поплелась в зал. Миска с ароматными никому не нужными варениками осталась на столе.

Женщина взяла пульт телевизора. Неужели ни одна программа не работает? К удивлению Полины, экран ожил. Изображение хорошее. И звук…

— Что ты делаешь?!

Женщина быстро обернулась.

— Ой, как ты меня напугала! Ну разве можно так кричать? Гляди — показывает. Садись.

— Не хочу! — ответила девушка и скрылась в своей комнате, плотно захлопнув за собою двери.

Полина убавила звук. Женщина смирилась с тем, что вечер в гостях придется провести по домашней схеме — в общении с телевизором, и уткнулась в экран. Попутно она пыталась разгадать сканворд и составить план новой жизнеспасительной беседы с племянницей. Опять зазвонил телефон. Светлана тут же бросилась к нему. Долго с кем-то говорила.

Погруженная в невеселые мысли Полина не заметила, как стемнело. В окна настойчиво забарабанил дождь. Зашумел ветками тополей ветер. В коридоре раздался какой-то осторожный стук. Женщина подошла к двери и остолбенела. На пороге в мокрой куртке застыла племянница. При появлении тетки девушка испуганно сжалась.

— Ты выходила?

— Да. Доехала до аптеки.

Непроизвольно Полина повернула голову к собственной черной сумочке, стоявшей на тумбочке.

Молния расстегнута.

— Я взяла твою машину. Извини, что не предупредила.

— Ты с ума сошла! Я не из-за машины… Но…

— Не волнуйся. Отец мне разрешает садиться за руль. Я еще осенью на права сдала.

— А если бы гаишник тормознул?

— Подумаешь! Дала бы ему рублей сто. Они только за этим и останавливают.

— Надо думать! Но почему ты меня не позвала?

Вместе бы и съездили.

— Не хотела беспокоить тебя по пустякам. Ты так увлеклась каким-то фильмом.

Полина снова почувствовала себя виноватой.

Просто наказание какое-то! Что она ни сделает, все не так.

На другой день Полина отправилась в последний поход по магазинам. Купила дверной замок.

Продавец уверил ее, что с таким «охранником» никакой враг в квартиру не пройдет. Приобрела антимоль с запахом апельсина. Хотела купить еще какую-нибудь вещичку племяннице, но вовремя одернула себя. Лучше дать денег. И пусть Светлана выберет, что ей понравится. Вкусы, у них, увы, совсем не совпадают. Кажется, все. Надо уезжать.

Но Полину почему-то не покидало противное чувство, что она что-то не доделала или сделала не так. Ладно. В ближайшие же выходные женщина опять приедет в Старый Бор. Хватит телефонных общений! Уж теперь-то она станет у племянницы постоянной гостьей.

Заходя в квартиру, Полина услышала, как надрывается телефон. Поспешив, женщина выдохнула в трубку:

— Алло.

— Ты слышала новость? — затрещала трубка девическим захлебывающимся голосом. — Вовка разбился. Насмерть. Неужели тебе и это по х…?

Погиб. Пьяный врубился в столб или в дерево. Его темные горячие глаза погасли. А серебристый «мере», в котором он пытался трахнуть свою девочку, превратился в безобразную груду металла. — Ты себя не чувствуешь виноватой? А?

— Подождите! — прервала наконец Полина поток слов. — Представьтесь хотя бы сначала!

Секунду трубка озадаченно молчала, и тут же из нее потекли ровные гудки. Полина почувствовала неприятный холодок. Еще одна смерть. Как бедная девочка справится со всем этим? Несколько минут женщина в задумчивости мерила шагами комнату. Остановилась. Решительно достала мобильник.

— Петр? Это Полина. Послушай, у меня тут проблемы… Да. Мне надо побыть с девочкой до конца недели. Приеду — напишу на эти дни заявление на отпуск за свой счет. Ага? Спасибо.

Вот так. Обойдется шеф как-нибудь без нее до конца недели! И в зарплате она не очень потеряет.

В выходные поднапряжется. Полина курила сигарету за сигаретой. Под ложечкой сосало, но есть не хотелось. Наконец явилась Светлана с каким-то пустым, отрешенным взглядом.

— Тут без тебя звонили. Девушка какая-то.

Видно, меня с тобой спутала…

Ну вот она снова оправдывается, а глаза племянницы опять стали настороженными.

— Она сказала, что Володя разбился.

Полина приготовилась к утешению. Однако племянница устало кивнула и обронила безжизненным голосом:

— Знаю.

— Я останусь с тобою до конца недели.

— Зачем?

— Не хочу оставлять тебя одну с.., этим.

— Тетя, успокойся! Он для меня уже давно ничего не значил. Ничегошеньки! Пустое место.

Полину поразило, что Светлана так говорит об умершем, который еще совсем недавно являлся ее возлюбленным.

— А у тебя — работа. Клиенты.

— Работа подождет. И клиенты тоже. Это решено. Я уже и у начальства отпросилась. Так что…

Или ты совсем не рада?

— Ну, конечно, рада.

В голосе девушки звучала тоска.

— Как раз приедет Николай. Я хочу с ним поговорить.