Дамский террор

— Почему Морок? — Рита посмотрела на охранника. Тот улыбнулся еле заметно, но смотрел при этом точно сквозь нее, будто не видел, а говорил с тем же шкафчиком, например, или пальмой, что стояла неподалеку.

— Морок — тьма, туман, помрачение рассудка, — помедлив, сказал охранник.

— Вы не похожи на сумасшедшего, — Рита снова принялась крутить в пальцах ручку, охранник аккуратно забрал ее, положил в журнал, закрыл его.

— Мне надо двери закрыть, — он вышел из-за стойки, — уходите, пожалуйста.

Рита вытащила ручку из журнала, нашла в сумке старый чек, что валялся там не один месяц, и написала на нем свой номер телефона.

— У меня есть для вас работа, Морок, — сказала она, — вы можете хорошо заработать, очень хорошо. Так хорошо, что решите все свои проблемы, а они у вас есть, я думаю. Вы поможете мне, а я вам. Позвоните мне, — она положила листок и ручку на стойку, — а лучше приходите завтра в салон часам к восьми вечера.

И быстро ушла, не сказала больше ни слова, не оглянулась. Дома положила телефон в карман джинсов и так ходила целый вечер, пока не легла спать. Охранник не позвонил, Черников тоже. И утром не было звонков, и весь день, и вечером, когда рабочий день уже закончился. Из банка Рита сразу пошла в салон, и прежде, чем подняться по ступенькам, осмотрелась. В ярком свете фонаря не усматривалось ничего страшного, все было как всегда: бетонные ступеньки, мокрый асфальт в небольших выбоинах и новая дверь. Глеб открыл на стук и мрачно посмотрел на Риту, когда она вошла. Баннер с красоткой висел на месте, дырка в стене замазана белой краской и почти незаметна под ней. В большом зале тоже все в порядке, и в комнатах — Рита обошла их, вернулась к Глебу. Тот кинул ей ключи, Рита поймала их на лету.

— Сегодня будет много народу.

— Да пофиг мне, — отозвался Глеб, — ты в своем уме? Хоть бы три дня подождала.

Рита подкинула ключи на ладони, поймала, подкинула еще раз.

— Хорошо, — сказала она, — давай закроемся на три дня, девять, сорок, можно сразу на год. И выкинем всех, кто договорился на сегодня, уничтожим на хрен нашу репутацию. Ты представляешь, какие это деньги? Да на сегодняшний заработок ты полгода можешь жить, ни в чем себе не отказывая. Ты хорошо подумал? Давай, пиши объявление, что у нас траур. Валяй.

Глеб ничего писать не стал, полез под стойку, там зазвенела посуда и бутылки. Рита пошла в кладовку и достала с верхней полки портфель. Деньги были на месте, Рита отсчитала половину и переложила в пакет. Тот оказался довольно тяжелым и не помещался в сумку, Рита так и держала его в руке, смотрела на черный пластик. Хочется верить, что сегодня хозяин этих денег не объявится, как не пришел он вчера, позавчера или неделю назад. С той облавы прошло уже полно времени, а деньги все еще здесь. И она ничем не рискует — если Морок примет ее условия и выполнит заказ, то она сразу уедет, и плевать на всех — на чиновников, на ментов и бандитов. И на этот город плевать, гори он огнем, пусть утонет в крови, не жалко. А если Морок не придет, то деньги вернутся на место и будут ждать хозяина. Портфель отправился обратно, пакет Рита положила на подоконник в самой дальней от входа комнате и пошла встречать гостей. Глеб шептался с Текилой, Мелисса вся в черном смотрелась в зеркало. Недобро глянула на Риту и отвернулась.

Ей было все равно, она не сводила глаз с двери. «Придет? Не придет?» — крутилось в голове, она улыбалась каждому, показывала, куда пройти, что-то объясняла, распоряжалась и все смотрела в сторону входа. Народу снова было полно, большой зал почти весь занят, остался только стол у входа. Текила уже работала, Мелисса сидела на диване напротив, а рядом с ней устроился высокий улыбчивый мужик — Рита смутно помнила его: кажется, он тогда тоже попал под облаву и лежал мордой в пол. А сейчас будто и не было ничего, гладит Мелиссу по коленке и неплохо себя чувствует при этом. Мелисса хихикала и прижималась к мужику плечом, время шло, кто-то уходил, приехали еще несколько человек, Рита пошла встречать их.

— А с трубами что решили? — донеслось сбоку. Рита сделала вид, что ничего не понимает, улыбалась высокому, чуть сутулому мужику, открыла ближайшую свободную комнату, Глеб понес туда вискарь.

— Бондарь под себя загреб, завтра вроде у них стрелка по заводу.

— А не жирно этому старому хрену будет?

«Вот и мне интересно, не жирно?» Рита видела в зеркале отражение говорившего. Спокойный мордатый дядя взгляда Риты не замечал, а смотрел на приехавшую Пуму. Та по обыкновению заявилась в «голом» платье и чуть не сорвала переговоры за всеми столиками. А следом в салон вошел Морок.

В джинсах, куртке и толстовке под ней, мокрых кроссовках, он походил скорее на курьера. Остановился на входе и первым делом отвернулся от Глеба: тот возился с бутылками и не сразу заметил гостя. Рита сразу пошла ему навстречу.