Дань кровью

Выйдя из Ихтимана малым шагом (Мурат не желал загонять войско перед решающей схваткой), османы через три дня сделали большую остановку в поле, названном ими впоследствии Агаэдин, вблизи Самокова. После двухдневного отдыха путь свой Мурат продолжил по владениям младшего сына Душанового севастократора Деяна Константина Драгаша. Его старший брат, деспот Йован Драгаш Деянович, умер десять с лишним лет назад. Путь по Велбужду был нелегок (гористая местность) и неблизок, и, войдя в столицу своего вассала Константина-Кюстендила Илиджу, Мурат приказал всему войску остановиться. Правитель Велбужда встретил султана весьма радушно. Оповещенный заранее, Константин уже знал о цели этого похода и понимал, что ему, вассалу султана, тоже придется принять в нем участие. И в первую очередь — в снабжении османской армии продовольствием и фуражом, ибо конечно же его тысячный отряд мало чем может изменить ситуацию на поле брани.

Несмотря на внешнее радушие, оказанное при приеме, на душе у Константина Драгаша скребли кошки. Поход этот омрачил его радостное настроение. Не так давно он выдал замуж свою дочь Елену за Мануила II Палеолога, престолонаследника, а с 1391 года и византийского императора (кстати, предпоследнего в истории Византии). Таким образом, его дочь станет первой (и единственной) сербкой-императрицей Византии и матерью последнего императора Восточной Римской империи, окончившей свою историю в 1454 году после захвата турками Цареграда-Константинополя.

По выходе из Илиджи Мурат поставил во главе всего авангарда Кюстендила, поскольку тот лучше всех знал эти края. Так султан еще раз доказал свою благосклонность к славянским вассалам. Пока он им доверял.

55

Князь Лазарь держал совет с находившимися при его дворе неотлучно Миланом Топличанином, Иваном Косанчичем и Милошем Обиличем. Что делать, какой ответ дать посланнику султана? Хоть и крепился внешне старый князь, но было видно, что он пребывает в растерянности. Глаза повлажнели, глубокие морщины прорезали лоб, руки слегка дрожали.

— Не было еще такого случая, чтобы сербы сдавались без боя, да еще врагу, которого бивали не раз, — говорил, словно рубил воздух словами, богатырь Милош.

— И я так же мыслю, — поддержал побратима воевода Иван Косанчич.

— Однако властела и себры, снявшиеся с мест, твердят, что движется несметная сила басурманов.

— У страха всегда глаза велики, пресветлый князь, — не сдавался Милош. — Осмелюсь дать тебе совет, княже.

— Говори, Милош. Всегда рад тебя выслушать.

— Дабы не пороть горячку, отправь посла османского обратно с тем, мол, что ответ дадим по размыслии и своим гонцом. А сами в то время соберем большой совет великашей и властелы и всем миром решим, что нам делать. Ведь Мурат нынче, судя по всему, не шутит, а нам важно выиграть время.

— А для того чтобы проверить, какова нынче сила басурманская, надо бы в их лагерь лазутчика заслать, — взял слово и Милан Топлица, старый и верный товарищ князя.

Лазарь прослезился.

— Большие резоны в ваших словах, верные мои собратья. Я рад, что в лихую годину не отступились от меня. И с лазутчиком верно придумано, да только где его взять, если мы не хотим раскрывать тайну нашего совета?

— Стареешь ты, пресветлый княже. Ужель забыл, что верный твой товарищ Милан из Топлиц искусен в языке турецком и не раз бывал в османском тылу? — Воевода Милан хлопнул себя по колену и поднялся в возбуждении.

Встал и князь Лазарь, а за ним и Милош с Иваном.

— Не забыл я, верный мой воевода. А сказал то с умыслом, дабы тебя раззадорить, а с тем и благословить на опасное дело, — князь Лазарь дрожавшей рукой перекрестил Топличанина.

Милан отправился на разведку, посол — в ставку своего падишаха, а гонцы — во все города и села Сербской державы сзывать на совет в Крушевац властелу.

Много чего довелось повидать Милану во время своей вылазки. Намерения у султана Мурата действительно были самыми серьезными, силу собрал он грозную, и даже акинджии, всегда неуправляемые, под грозным оком падишаха вели себя смирно, дожидаясь своего часа. Все войско неумолимо приближалось к границам сербских земель. Пора было уже и возвращаться в Крушевац, а то как бы не опоздать, как бы не появиться там позже самого Мурата.

Пока Милан Топлица скакал к князю Лазарю, от самых границ Косовской области летели, словно на крыльях, другие гонцы. Один из них, некто Божидар, с трепетом извещал печского епископа о том, что войска султана уже в долине реки Ситницы. Воевода же Влатко Хранотич только и смог написать в хрисовуле, предназначенной его господину Вуку Бранковичу: «Знай, что собрались турки на Владове близ Моравы…»