Дань прошлому

Яркой иллюстрацией распространенных тогда настроений может служить речь, которую произнес на митинге союза писателей чуткий и восприимчивый к окружающим его "флюидам" Д. С. Мережковский. Со свойственными ему экстазом и преувеличениями мистик и духовидец публично исповедовал свою веру в то, что "огни потушить можно, но как потушить солнце? Учредительное Собрание - солнце русской земли. Когда оно взойдет, исчезнут все призраки. Или, может быть, упырь захочет потушить солнце? Ну, что ж, пусть попробует!

Не надо быть пророком, чтобы предсказать, что в Учредительном Собрании Ленин сломает себе голову!" ("Новая речь", от 28 октября).

Самый захват власти формально оправдывался необходимостью "обеспечить немедленный созыв Учредительного Собрания". На следующий день после переворота "Правда" жирным шрифтом подчеркивала: "Товарищи! Вы своею кровью обеспечили созыв в срок хозяина земли русской - Всероссийского Учредительного Собрания". В тот же день происходило заседание Съезда Советов, который должен был санкционировать переворот, и здесь Ленин так защищал свой декрет о земле: "Как демократическое правительство, мы не можем обойти постановление народных низов, хотя бы мы с ними были несогласны... И если даже крестьяне пойдут и дальше за с.-р. и если они даже этой партии дадут в Учредительное Собрание большинство, то и тут мы скажем, пусть так!" Принятый тут же декрет о земле начинался со слов: "Вопрос о земле во всем его объеме может быть разрешен только всенародным Учредительным Собранием".

Даже видные большевики, не входившие в ЦК, не знали тогда того, что стало общеизвестным лишь в 1929 г., после опубликования Госиздатом "Протоколов Центрального Комитета РСДРП". Оказывается, еще 10-го октября, когда большинство ЦК одобрило предложение Ленина о немедленном захвате власти, Ленин доказывал, что "ждать до Учредительного Собрания, которое явно будет не с нами, бессмысленно, ибо это значит усложнять нашу задачу". Когда же переворот неожиданно легко удался, возникла иллюзия, - ее одно время не был чужд и Ленин, - что Учредительное Собрание может пойти за большевиками. Слабость оказанного большевикам сопротивления они склонны были принять за собственную силу. И чтобы сломить недоверие скептиков и связаться с народной толщей, большевики выдвинули тот же самый лозунг - Учредительное Собрание, - который служил знаменем сопротивления Октябрю и борьбы с ним.

"Мы всеми силами стремимся к созыву Учредительного Собрания, ибо только оно может успокоить разорённую империалистической войной страну", - доказывал большевистский главковерх Крыленко на Юго-Западном фронтовом съезде в Бердичеве. "Да, мы свергли Временное Правительство. Но свергли потому, что оно не хотело созывать именно это Учредительное Собрание... Мы хотим, чтобы Советы правили бы страной до того дня, когда раздастся властный голос последнего. И мы хотим, мы требуем от вас, товарищи солдаты, чтобы вы поддержали нас, чтобы вы утвердили лозунг "Вся власть Советам до дня созыва Учредительного Собрания".

Для многих это звучало убедительно - тем более, что ряд актов Совнаркома как будто соответствовал подобным утверждениям. 28-го октября за подписью Ленина были в срочном порядке разосланы телеграммы Избирательным Комиссиям на местах с приказом продолжать работу по организации выборов в Учредительное Собрание и обязательно произвести их в установленный - еще Временным Правительством - срок. Такое же предложение было сделано и нашей Всероссийской Комиссии с добавлением: лица, арестованные в связи с переворотом 25-го октября, должны быть допущены к выборам. Это совпадало и с нашими планами.

Как только минули драматические дни смены власти с беспорядочной уличной стрельбой и беспрестанными визитами красноармейцев, с разгромами ренсковых погребов и пьяным озорством, - Всероссийская комиссия возобновила свои занятия.

Наружная охрана с Мариинского дворца была снята, и мы, как прежде, собрались там и опубликовали заявление, что Комиссия продолжает считать себя органом Временного Правительства, ответственным только перед ним. Работа наша была чрезвычайно затруднена тем, что в ряде случаев необходимо было отступить от общих правил выборов, - например, при соблюдении сроков, образовании местных комиссий и т. п., - а разрешить такое отступление могло лишь правительство, которого не было: Временное Правительство исчезло, а Совнаркома мы не признавали. Тем не менее 11-го ноября, то есть накануне дня выборов, Комиссия циркулярно оповестила, что, по ее данным, "ход подготовительных работ оказался более благополучным, чем то можно было ожидать при составлении избирательного закона... Только в 13 округах (с общим числом членов Учредительного Собрания 85) возник вопрос о допущении отсрочки выборов... Предвиделась возможность произвести 12-14 ноября избрание 626 членов Учредительного Собрания. Что касается пяти фронтовых и двух флотских округов, то в них до 20-х чисел октября подготовительные работы по выборам протекали нормально" (Циркуляр No 1149).