Дань псам. Том 1

Видимо, это странное ожидание и поддерживало в нем жизнь до сих пор. Прошло уже столько веков, что все зачерствело, засохло и утратило всякую форму.

– Скажи мне, Коннест, что творится в Большом кургане?

– Прошу прощения, владыка?

– Это Итковиан? Мы воистину наблюдаем рождение нового бога?

– Не знаю, владыка. Я таких вещей не чувствую.

Да, с того самого дня в храме.

– Точно, я забыл. Прости меня, друг. Отправлю тогда Спиннока, пусть осторожно разузнает, что к чему.

– Он выполнит любой ваш приказ, владыка.

– Да, и это тоже мое бремя.

– Вы прекрасно с ним справляетесь.

– Коннест, ты не умеешь врать.

– Это так, владыка.

– Значит, пусть будет Спиннок. Вернешься к себе – пошли за ним. И передай, пусть не торопится, спешки нет.

– Он примчится мгновенно, владыка.

Аномандр в ответ молча вздохнул – а что, собственно, тут скажешь? Я ведь тоже ваше бремя, владыка. Вот только говорить об этом не стоит.

Но знайте, владыка: я все еще жду.

Из-за полуоткрытых дверей храма волнами выкатывался ослепительный свет, затопляя внутренний двор и даже расталкивая в стороны тела, белыми неподвижными глазами уставившиеся в небо. Свет плескался у щиколоток, на удивление холодный. Коннест Силанн узнал ближайшего покойника: жрец – из тех, кто слишком замешкался и попал под вспышку. Коннест чувствовал ее, но не видел; он в это время бежал по коридорам Цитадели. На поле боя, в которое превратились священные камни, вперемешку лежали анди из разных группировок. Сторонники Силкаса Руина, Андариста, самого Аномандра. А еще Дретденана, Хиш Туллы, Ванут Дегаллы… Многие схлестнулись на этом дворе.

И в рождении будет кровь. И в смерти будет свет. Воистину то был день для рождения и для смерти, для крови и для света.

Они подошли к дверям храма, замедлили шаг и смотрели на свет, волнами стекающий по широким ступеням. Их цвет стал глубже, насыщеннее, как бы с примесью застарелой крови, но сила сходила на нет. И все-таки Коннест Силанн чувствовал, что внутри кто-то есть и этот кто-то ждет.

Нас.

Может, это Высшая жрица? Нет. Ее присутствия послушник вообще не ощущал.

Аномандр поднялся на первую ступеньку.

И застыл, потому что все вокруг заполнил ее голос.

Нет. Знай, мой дорогой Сын, от андийской крови родился новый мир. Пойми меня. Ты и твои сородичи больше не одиноки; вам пора прекратить ваши жестокие игры. Теперь есть… другие.

– Мать, – заговорил Аномандр, – ты думала, это меня удивит? Или напугает? Быть просто матерью недостаточно, мало создать и отпустить. Ты так много отдала – и что получила взамен? Нас, убийц и предателей.

В тебе течет новая кровь.

– Да.

Сын мой, что ты наделал?

– Как и ты, Мать, я решил принять перемены. Да, теперь есть другие. Я чувствую их. Грядут войны, поэтому я хочу объединить тисте анди. Противостояние близится к концу. Андарист, Дретденан, Ванут Дегалла сдались. Силкас сбежал, а с ним также Хиш Тулла и Маналле. С внутренними распрями покончено.

Ты убил Тиам. Сын мой, ты осознаешь, что теперь будет? Да, Силкас сбежал, но куда он отправился? А те другие, новорожденные – какой запах будет влечь их? За какой хаотической силой они потянутся? Аномандр, ты ищешь мира в убийстве, но пока льется кровь, мира тебе не видать. Никогда.

Я отрекаюсь от тебя, Аномандр Тиамова Кровь и от всех своих первых детей. Отныне ваш удел – бесцельно блуждать по мирам. Ваши деяния не принесут плодов. Ваша жизнь станет источником нескончаемых смертей. И Тьма – мое сердце – навеки закрыта для вас.