Дань

– Что это значит? Чем вы там занимаетесь?

Юля не знала, что ответить. Она всегда проверяла за Димой отчёты и при необходимости подправляла цифры, которые ей не нравились. Этот отчёт проскочил мимо неё и именно в нём Дима указал то, что было на самом деле. Практически, все рабочие дни ему приходилось заниматься делами, не имеющими никакого отношения к работе.

– К моему большому сожалению, – отвечала она директору, – наш сотрудник написал в отчёте правду. Приказы и распоряжения различных инстанций спускаются в лабораторию в таком количестве, что заниматься тем, ради чего была создана лаборатория практически некогда.

– Если вам, сударыня, в научном институте некогда заниматься наукой, то вы можете написать заявление об увольнении по собственному желанию и устроиться в другое учреждение.

– Это кому ты уволиться предлагаешь?

В дверях стоял Главный: в форме капитана первого ранга, с орденами и кортиком. Его голос загремел на весь институт. Голова директора втянулась в толстую шею. Он прилип к креслу и не мог выговорить ни единого слова.

– Тебе, что, не ясно чем занимается лаборатория? А за что тебе премию в прошлом месяце отвалили тоже не ясно? Может быть, ответишь, куда эта премия делась? Так вот я тебе скажу: Эту премию заработала как раз та самая лаборатория, которую ты разогнать собрался. Основная её часть осела в твоём липком кармане. Остатки ты раздал своим бездельникам, а лаборатория, которая заработала премию, получила дырку от бублика.

Главный подошёл к столу и навалился на него всем телом.

– Ты, хоть помнишь, кто тебя сюда поставил и зачем? Ты хоть знаешь, что ты балласт?

Главный ещё ближе приблизился к директору.

– Если ты, мышь серая, со своими бюрократами подойдёшь к Науке хоть на пушечный выстрел – уволю, и тебя и твоих халдеев. Ты знаешь меня.

Таким Главного Юля не видела никогда. Подобно Зевсу, он метал гром и молнии. Выходя из кабинета, он так хлопнул дверью, что штукатурка отлетела от потолка и разбила на столе директора графин с водой. Только теперь до Юли дошло, что прозвище «Главный» он носил не потому, что был главным конструктором, а потому, что он был главным в институте.

После этого скандала работа лаборатории кардинально изменилась. Теперь бюрократы со своими планами и отчётами стали обходить её стороной. Вскоре лаборатория получила огромную премию. Путы, которыми были связаны молодые учёные, исчезли, и освобождённая энергия хлынула в русло созидания. Не только Юля, но и Дима работал над диссертацией. Ещё пройдёт несколько испытаний и можно будет оформить и защищать её.

Завод

На флоте и в научном мире о перестройке ничего не знали. Вернее знали. О ней говорили по радио и телевидению. Про необходимость перестройки шла речь на партийных собраниях и политинформациях. Однако время летело, а ничего не менялось. Корабли продолжали плавать, подчиняясь закону Архимеда, а институтские разработки целиком зависели от открытий и изобретений. Все привыкли к слову перестройка и относились к нему, как к безобидной шалости партийных чиновников. Все хорошо помнили, как Хрущёв обещал построить коммунизм к восьмидесятому году, но что из этого получилось, все прекрасно видели. Для достижения этой цели нужно было догнать и перегнать Америку, но и здесь помешала международная обстановка. Затем партия призвала к выращиванию кукурузы. Её сажали даже на севере, но продовольствия в стране от этого не прибавилось. Потом партия боролась с пьянством, но народ если не стал пил больше, то уж во всяком случае, не меньше. Теперь партия провозгласила программу две тысячи. По этой программе в двухтысячном году каждая семья должна была иметь отдельную квартиру или дом. Время шло, а домов больше не строили, а очереди на получение жилья только росли. А вот теперь эта перестройка. Что это такое? С чем её едят? А самое главное для чего? Какая разница, всё равно эти партийные кампании проваливались. Страна жила по своим законам, а партия по своим. Партия не мешала народу, а народ не мешал партии. Везде были развешаны плакаты – «Народ и партия едины». На них никто не обращал никакого внимания. Пускай себе висят. Разве они мешают?

Так рассуждали на флоте и в институтах, на производстве дело обстояло совсем по-другому.

Перестройка внесла свои коррективы в жизнь завода. Руководители теперь не назначались, а выбирались трудовым коллективом. Поступив на работу старшим мастером, Александр за пять лет вырос до заместителя директора. Он отлично изучил предприятие, и вполне мог его возглавить.

Сегодня были выборы директора. Кандидатов было много, одним из них был Александр.

Актовый зал был полностью заполнен людьми. Многие, оставшись без места стояли, подпирая стены. На трибуне выступал главный инженер, излагая свою предвыборную программу.