Dangerous Connection (СИ)

А потом…он просто исчез.

Рейн сжимала дрожащие губы, не в силах поверить, что он действительно ушёл. Теперь по-настоящему. Она только скатилась вниз по стене, стараясь удержаться за что-нибудь рукой, но она только бессильно сползла вниз вдоль стены, как и она сама.

— Чёрт, Рейн, я так испугалась, — чертыхнулась Мэделин, расслабленно выдыхая, но увидев лицо подруги мигом опустилась и прижала к себе. — Солнце, что произошло? — встревожено лепетала она, но Зальцман молчала и только сильнее сжималась в руках девушки.

А он стоял и смотрел, как она плачет в руках рыжеволосой, что панически что-то нашёптывала ей, не зная, как поступить. Но здесь и не было конкретного действенного способа. Кай присел рядом и посмотрел на её искажённое лицо, нахмурившись.

Пускай хоть раз в своей жизни сделает что-то правильно. Она забудет его. Должна.

Просто так устроено в мире, что люди не могут оставаться вместе вечно.

========== «начало конца» ==========

music: Joanne Wilcox — Wildest dream

Рейн уже сколько времени стоит у двери, топчась на месте, ведь её так сильно гложет всё одновременно: неуверенность, вина, горечь, но она обязана это сделать. Пускай будет, что будет. Главное, что она попыталась. По-другому Зальцман не сможет идти дальше. Просто необходимо покончить с этим, каков бы не был этот конец её жизни; нужно покончить со всем, чтобы не стоять на одном и том же месте.

Все эти мысли толкают её в спину и она протягивает руку, сжатую в ладонь, несколько раз ударяя по шершавой поверхности. Девушка делает глубокий вдох и выдох, выпрямляясь и сверля взглядом тёмную дверь, что распахивает Кэролайн совершенно обыденно. Как когда-то, в былые времена. Правда, сейчас они не пойдут со счастливыми улыбками есть сладости и смотреть фильмы, обсуждая кто из актёров симпатичнее. Больше нет. И от этого аж дрожь в теле, ведь всё же она скучала по этому. Кэролайн хлопает ресницами, прерывисто дыша сквозь розовые губы, на которых сияет блеск.

— Привет, — первой произносит Рейн, выдавливая подобие жалкой улыбки, неуютно себя ощущая, что неудивительно.

Форбс сводит тонкие брови к переносице, ломая пальцы.

— Зачем ты пришла? — Зальцман готова поклясться, голос белокурой девушки дрогнул, что было вполне себе ожидаемо.

— Мне… — начала было она, но резко замолчала и исправилась, вздрогнув от резко ударившей мысли, что нужно заговорить:

— Нам нужно поговорить, Кэр, — со всей уверенностью, что была в ней, сказала вампирша.

— Нет, не нужно, Рейн, — она качает головой, с неким презрением окидывая взглядом бывшую подругу, не понимая, как у той хватило смелости и совести прийти к ней.

— Прошу, Кэролайн. Один разговор, — умоляюще протягивает Зальцман, поддаваясь порыву и делая шаг навстречу. — Больше ты меня не увидишь, обещаю.

Форбс неуверенно покосилась на Рейн и всё же сделала шаг в сторону, приглашая войти…

…Зальцман ёрзала на диване, ощущая весь дискомфорт раскалившегося напряжения между девушками. Она и представить не могла, с чего ей начать говорить, ведь речь, что она приготовила, вылетела из головы и на смену ей пришла паника, которая хотела вырваться вместе с истерикой.

— Ты, кажется, хотела поговорить, — откашливаясь произносит Кэролайн, сжимая тонкими пальцами горячую кружку и её совершенно не волнует, что та уже обжигает ладони. Всё равно заживёт, а так хотя бы внимание переведёт на боль.

— Да…хотела, — запинаясь ответила Рейн и откинула мешавшуюся прядь волос, что навязчиво лезла в, и без того слезившиеся, глаза. — Я не буду оправдываться, Кэр, — честно начала Зальцман. — Я просто хочу, чтобы ты знала, — твёрдо сказала девушка.

Форбс перевела более-менее заинтересованный взгляд на когда-то хорошую её подругу. И Рейн заметила, как потухли её светло-голубые, словно небо, глаза, что мерцали от одного только взгляда младшего Сальваторе на неё. Она расцветала, как цветок и была такой счастливой. Рейн ненавидела себя, потому что не смогла тогда ничего сделать, и ненавидела Кая, потому что отчасти его вина была тут тоже. Точнее, последствия выплывали из его поступка постепенно.

— Мне жаль. Это типично, и я понимаю, но это так, Кэролайн. И я осознаю всю гамму чувств, что тебе пришлось испытать после смерти Стефана. Но… — она сглотнула тяжёлый ком в горле, что мешал уже даже вдохнуть нормально, — это была самозащита. Конечно, это ничего не меняет, но я была там и…

— Ты защищаешь его, — ровно сказала белокурая вампирша с разочарованием посмотрев на Рейн, и та поёжилась под взглядом, переминая кончиками пальцев край чёрной юбки, что была на ней.

— Нет, — солгала Зальцман, хотя это и не было полноценной ложью, ведь от части всё так и было, но рассказывает она как раз таки потому, что защищает Кая. Не нужно обвинять его, только не его. — Кэролайн, безусловно, легче тебе от этой мысли не стало, знаю. Просто, умоляю, обдумай это здраво. Не нужно винить…его, не в этом убийстве. В любом другом, но не этом, Кэр.

Небесные глаза Форбс уже стали мокрыми и смотрели куда-то в пол, медленно моргая, пока мозг с трудом переваривал слова, приходя к одному и тому же выводу.