Даниэль

Эта фраза задела меня. «И тебе стоит бояться», а не «тебе тоже стоит бояться». Сколько лет Даниэлю? Я понятия не имела. Он никогда не говорил, только улыбался и менял тему.

— Что ты делаешь?

Засвистел вскипевший чайник, и он двинулся на кухню. Я слышала, как он рылся в шкафах в поисках кружки, открывал один из маленьких пакетиков растворимого какао, которое я пила. Раздался звон ложки о фарфор, и затем он появился вновь, уже с кружкой в руке.

— Выпей и расскажи мне, что случилось.

Я подчинилась. Это не заняло много времени: история не была длинной, к тому же я уже рассказывала ее полиции и врачам.

Даниэль меня не перебивал. Он пристроился на краешке деревянного кресла-качалки, все еще невероятно спокойный, и, казалось, даже не дышал, пока я рассказывала. Его спокойствие было странным, непривычным. Это на него непохоже. Как правило, он был очень подвижным и более живым, чем большинство людей, которых я знала. Но не сегодня.

Я встала и пошаркала на кухню, чтобы подлить себе воды, а затем в ванну, чтобы закрыть краны и раздеться. Даниэль по-прежнему сидел на качалке.

— Почему я? — пробормотала я.

Вопрос был риторическим, но он все же ответил:

— Потому что ты умна. Это привлекло его внимание. Александр всегда говорит: «Ты тот, кого ты ешь». — Даниэль смолк, а затем в голосе появилась нотка сарказма. — Конечно, твой ум не был задействован, когда ты припарковалась в самой дальней и пустынной части парковки.

— Там были люди. И много света.

Он мягко фыркнул, но не стал спорить.

Я не слышала, как он пришел, да и не смогла бы услышать. Но я была в ванной достаточно долго. Вода начала остывать, когда он появился в дверном проеме. Даниэль держал в руке нечто напоминавшее ожерелье из трех амулетов, нанизанных на черную атласную ленту.

Теплое какао и ванна помогли. Я почувствовала себя лучше достаточно хорошо, чтобы рискнуть сделать то, на что прежде никогда не решалась.

Я всегда была очень аккуратна с Даниэлем: соблюдала дистанцию, тщательно избегала встречаться с ним глазами и никогда не подходила настолько близко, чтобы прикоснуться к нему. Это стало для нас своеобразной игрой. Мы дразнили друг друга, играя с сексуальным напряжением, но черту не пересекали. Даниэль не торопился, позволив развиться дружбе. Мне даже было интересно, что для него более желанно: секс или кровь.

Медленно поднявшись, я вышла из ванны и с удовольствием заметила, как потемнели его глаза, став почти черными. Он стоял неподвижно, не отрывая взгляд от воды, стекавшей по изгибам моего тела. Его возбуждение легко угадывалось — достаточно было посмотреть на тесно обтягивающие джинсы.

— Охотники всегда одиночки.

— Всегда?

Я допустила насмешливую нотку в голосе и направилась к нему. Теперь нас разделяло меньше дюйма. Столь малое расстояние. Я чувствовала запах мыла на его коже и тепло, исходившее от тела.

— Карен…

— Шшш… — Я приложила палец к его губам. — Мы знаем друг друга много месяцев. Если бы ты хотел меня укусить, сделал бы это давным-давно.

— Да, это так.

Он был напряжен и не шевелился. Не подался вперед, но и не сопротивлялся, когда я положила руки ему на грудь для баланса и привстала на цыпочки, чтобы поцеловать.

Это началось как нежное прикосновение к губам, мои уста едва касались его губ. Но так продолжалось недолго. Внезапно его руки сжали меня в объятиях, затем скользнули вниз по моему телу к бедрам. Осыпая страстными поцелуями, он оторвал меня от пола и прижал к себе так сильно, что грубая ткань брюк прикоснулась к самым интимным местам моего тела.

Я бессознательно теребила его рубашку, испытывая безумное желание прикоснуться к гладкой коже и ощутить ответное прикосновение.

Застонав, он прервал поцелуй, но не опустил меня на пол и не позволил уйти. Уткнувшись лицом в мою шею, он прошептал голосом, хриплым от страсти:

— Мы не можем это сделать.

— Нет, можем.

Я почувствовала, что он отстраняется, и, не желая мириться с этим, взмолилась, забыв о гордости:

— Даниэль, пожалуйста.

— Ты не понимаешь. — Он отодвинулся, и я впервые посмотрела ему прямо в глаза.

— Мне все равно. Я хочу тебя. Хочу этого. — Я всем телом прильнула к нему.

Он моргнул, и я попала под действие магии его взгляда, в водоворот золота и меди, бронзы и насыщенного потока черного шоколада. Мое дыхание прервалось. Он подхватил меня на руки и понес в спальню.

Не выпуская из объятий, он нежными поцелуями покрывал мое тело, доводя до исступления. Рубашки на нем уже не было. Я изнывала от страсти. Наконец, застонав от наслаждения, он всей тяжестью обрушился на меня, вдавливая в футон. Довольные и уставшие, мы еще долго не могли оторваться друг от друга.

— Когда сможем двигаться, ты наденешь оберег, что я для тебя сделал. С ним Александру будет труднее тебя отыскать и связаться с нами. Оберег даст мне знать, если ты попадешь в беду.

— Труднее отыскать? — Я приподнялась, водя пальцами по его мускулистой груди и кубикам живота.

— Александр будет тебя искать, чтобы убить — так медленно и болезненно, как только сможет. Но я не позволю ему это сделать.

— Ты можешь его остановить?

— Я должен.

Глава 2