Даниил Московский

Она улыбалась, представляя, как встретит гридня словами, что согласна быть его женой.

Под самое утро на Владимирском посаде разразился пожар. А перед тем бездождевая гроза стреляла молниями, перерезая устрашающе чёрную темень.

Княгиня Анастасия испуганно ёжилась при громовых раскатах, закрывала глаза при ярких вспышках.

В палатах не спали, бегали, суетились, а когда загорелся посад, тушить его кинулись все гридни и холопы. От Клязьмы тягали воду бадейками, заливали огонь, а чтоб не перескакивал с избы на избу, по брёвнышку раскатывали все строения. Только к полудню, когда выгорело полпосада, пожар загасили.

В ту ночь княгиня вдруг почувствовала под своим сердцем ребёнка. Обрадовалась и испугалась Анастасия, убеждена — это Любомира дитя, плод её греховной любви. Ан догадается о том князь Андрей? Однако успокоилась. Откуда князю известно о её тайной любви с Любомиром, не станет же она сама рассказывать? Пусть князь Андрей радуется: у него будет наследник.

Но Анастасия не станет скрывать от Любомира, он должен знать, чьего ребёнка она носит. Княгиня надеялась, что тайну отцовства Любомир пронесёт через всю жизнь, оберегая честь её, Анастасии. А как станет гордиться великий князь, ожидая рождения ребёнка!

Утром вернулся князь Андрей Александрович с пожарища, у крыльца скинул рубаху, долго смывал сажу с лица и рук, а когда в гридницу вступил, первой Анастасия попалась. И была она так удивительно красива и величественна, что великий князь даже поразился. Такой он её никогда и не видел. Остановился, посмотрел на неё с восхищением, и невдомёк ему, что произошло с княгиней.

Великий князь с ближними боярами гоняли лис, вытоптали зеленя. Явился к князю смерд, справедливости искал — поле его погубили. Князь Андрей велел гнать смерда батогами, прикрикнув:

   — Знай, холоп, своё место!

Великий князь пребывал не в настроении. В это лето не собирался в Орду, а приходилось. Узнал Андрей Александрович, брат Даниил в Твери побывал и против него, великого князя, уговор с Михайлой держал.

Ох, неспроста князья Московский и Тверской встречались. Ко всему ещё одно известие — Юрий в Сарае ханом был принят. Прыток Даниил. Переяславль ему покоя не даёт. Но он, великий князь, татар наведёт и Переяславль на себя возьмёт, а Даниил пусть и не мыслит — хан его сторону не примет. Орда ненасытна, на дары падка, а Москва бедна.

Князь Андрей Александрович всё подумывал, не стоит ли, направляясь в Сарай, завернуть к Ногаю, выведать, не приезжал ли к нему княжич Юрий и не просил ли подмоги. Однако засомневался, не озлится ли хан Тохта, узнав, что князь Андрей Ногая навестил?

В канун отъезда княгиня порадовала. Сколь ждал великий князь этого часа. Уединившись в горнице с Анастасией, наказывал, чтоб береглась, о том и дворецкого упредил, спрос с него за княгиню.

   — Слушай, боярин Ерёма, — сказал ему князь Андрей Александрович, — ежели что случится, ты в ответе за всё, а за Анастасию вдвойне.

Уже в пути вспомнился разговор с Ерёмой. Старый боярин оставался во Владимире, и великий князь наказал ему:

   — Ты, боярин Ерёма, задним умом крепок и всюду, коли пожелаешь, проникнешь.

Ерёма кивал согласно, а великий князь своё продолжал:

   — Нет уж ныне в те той отваги, видать, годы своё взяли. Однако зрю в тебе советника, а посему вызнавай, кто и где мои недруги, дабы душить их в зачатии. Прелагатаями[82] обзаведись, не скупись. Сорную траву с корнем вырвем, никому пощады не дадим.

   — Я ль, княже, не слуга те, иль сомнение ко мне держишь?

   — Нет, Ерёма, нет у меня боярина тебя надёжней, и не ко всем у меня вера, как к тебе, потому и речь эту завёл...

Боярин Ерёма давно учуял: не всё чисто у княгини и гридня Любомира. Конные дальние поездки и то, какими глазами поглядывал Любомир на Анастасию, наводили боярина на догадки. Попробовал намекнуть о том великому князю, но тот не уразумел, о чём дворецкий речь ведёт...

А ныне, когда княгиня ждёт ребёнка, боярин рукой махнул. Разве что заставил великого князя взять с собой в Орду Любомира — он-де и молод, и силой не обижен...

При том разговоре Анастасия оказалась. И сколько же неудовольствия уловил боярин на её лице. А всё из-за гридня. Значит, верны его, Ерёмы, догадки.

А однажды, когда великий князь в Орду отправился, княгиня высказала Ерёме:

   — Отчего, боярин, зла мне желаешь?

Отпрянул Ерёма. Взгляд у Анастасии неприязненный, губы поджаты.

   — Я ль, княгиня-матушка? Откуда мысль у тя такая?

   — Вижу. Норовишь, как меня больнее лягнуть... И достал.

Высказавшись, удалилась, оставив Ерёму одного. Тот потёр затылок, раздумывая, как могла Анастасия догадаться, что у него, боярина, на уме?

Сам себе сказал:

   — С княгиней держи ухо востро, боярин Ерёма.

И, решив больше судьбу не испытывать, покинул гридницу.

В Москву с добрыми вестями вернулся Юрий, обрадовав несказанно отца. Князь Даниил немедля отправил в Тверь боярина Стодола. Вскорости стало известно: великий князь Андрей в Орду отъехал.

Неделя за неделей выжидали князья Даниил и Михаил, гадали, с чем возвратится Андрей Александрович, если с ордынцами, то жди беды.