Читаем Даниил Московский полностью

Зафыркали, заржали испуганные кони, учуяв волчью стаю, и тотчас засвистели, заулюлюкали гридни. Вот и ордынцы подобны волкам. И не только когда на Руси люд обирают, а и в Орде. Сколько ни привози даров в Сарай, всё мало. Попробуй насытить хана и его жён, сыновей и царевичей, всех родственников ханских, мурз и нойонов...

Вспомнил, как Берке вознамерился женить его, великого князя, на своей племяннице, уговаривая, что и молода она и красива. Едва Александр Ярославич отговорился, стар, дескать, сыновья старше мачехи будут...

Берке недовольный остался. Уж не в том ли причина хвори нынешней?

Сыновья! Какими-то окажутся на княжении, не почнут ли Русь зорить, иноземцев в подмогу звать? Такое ныне не впервой. Не оттого ли ханский баскак с пайцзой мнит себя выше любого князя? Когда же русичи из-под ханского сапога выберутся?..

Смежил глаза Невский, забылся в коротком сне. Сидевший рядом с князем ближний боярин Иван Фёдорович прикрыл Александра Ярославича овчинным тулупом, дал знак ездовым не щёлкать бичами, не понукать коней.

Во сне привиделось Александру Ярославичу, будто сидит он на коне, у Вороньего камня, ждёт рыцарей. Они от Пскова отходили. Зима на весну повернула, лёд на Чудском озере сделался синеватым, опасным. Вглядывается князь в даль и видит, как рыцари к бою перестраиваются в клин. Русичи такое построение «свиньёй» именовали.

Поправил Невский кожаные рукавицы, меч обнажил и, поворотившись к дружине и новгородцам, бросил коротко:

   — Пробил наш час, воины, не позволим недругам уйти безнаказанно, отомстим за поруганный Псков!..

От звона мечей, глухих ударов шестопёров, треска льда пробудился Александр Ярославич. Подумал, сон, а всё как наяву привиделось... Два десятка лет минуло, а время одним днём пробежало, как и вся жизнь, в трудах, воинских заботах да суете...

Брата меньшего вспомнил, Андрея, горячего, подчас безрассудного. О нём подумал, и перед глазами встала жена Андрея, молоденькая Дубравка, дочь князя Галицкого. Пригожая и белотелая Аглая. Кто же её Дубравкой нарёк? Любил её Невский, да и Аглая ему тем же платила...

И сердце заныло. Знал, виновен он перед меньшим братом. И не Дубравка причиной, а то, как постыдно повёл себя, не поддержал брата, владимирского князя, когда тот против татар замыслил, на ордынцев замахнулся. Он, Александр, предал Андрея, не пришёл ему на подмогу.

Образ Дубравки померк с появлением боли телесной. У князя даже пот на лбу выступил. Сцепил зубы, ноги поджал, просит:

   — Дай, Бог, терпения!

Поманил ближнего боярина:

   — Сколь до Городца, боярин Иван?

   — Вёрст десять, княже.

Вздохнул Невский. Ох, как же это много, когда силы покидают. А он чует, их уже мало осталось, до дома бы добраться, не прихватила бы смерть в пути...

Вечерело. Зимние сумерки ранние. Небо очистилось, показались первые звёзды, яркие, мерцающие.

«Быть морозу», — подумал Александр Ярославич.

Раздумья о жизни и смерти явились. Человек рождается, чтобы оставить свой след на земле. В делах своих, пусть в малых, совсем неприметных, но из них складывается общее, большое. Он, князь, не зря прожил на свете, может, его добром помнить будут. На западных рубежах прочно стоял, ордынцев на Русь не наводил... Рано призывает его Господь, но на то воля Божья, а ему бы, Александру, потоптать ещё землю, увидеть, как вздохнёт она, освободившись от ордынского ига...

Александр Ярославич понимает, такое не скоро случится, но пробьёт час, и познают татары силу российского меча. А для того надобно князьям от распрей отречься, заодно встать. Успеть бы наставить на то сыновей своих, вразумить. Пусть помнят: дурная слава далеко летит и навеки позором покрывает...

И снова на своё мысль повернула. Любил ли он кого, кроме Дубравки, и был ли любим? Поди, теперь и сам не ответит. На княжении и дома гостем редким бывал, не упомнит, как дети росли. А Аглая с первой встречи сердце занозила. С той поры всегда с ним в его помыслах, всё такая же тростиночка с голубыми глазами... Любовь свою Невский от всех в душе хранил.

Издали донёсся собачий лай. Великий князь догадался: впереди город.

Услышал, как бояре советовались, в княжьи ли палаты либо в монастырь. Боярин Иван сказал решительно:

   — В монастырь, чтобы князь схиму принял, и там лекарь сыщется. Я же за князем Андреем отправлюсь...

Небо снова затянули тучи, спряталась луна. Наперёд саней выехало несколько гридней, зажгли смоляные факелы, освещая дорогу. Заскрипели монастырские ворота. Гридни бережно сняли князя с саней, внесли в тесную келью, уложили на лавку, вышли. Удалились и бояре. Александр Ярославич остался один. Свеча тускло освещала келью. Вдруг Невскому почудился до боли знакомый голос. Он раздался откуда-то с высоты. Голос позвал его:

«Княже Олександр!»

«Господи, да это же Дубравка меня зовёт! — догадался Невский. — Но ведь её нет в живых?»

Он вздрогнул, вытянулся, и в тот же миг смерть взяла его душу...

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза